Первое официальное изображение Т-14 без брезента.  Поставляться за рубеж танк не будет.

Лично я в восторге. Однако, главное - начинка, технические и боевые характеристики.

Красная Армия глазами поверженного врага - 1

У каждого народа, не утратившего уважения к себе, есть свои святыни. Для народов Советского Союза такой святыней была Великая Отечественная Война.

Новоявленная «элита» в незалежных окраинах вот уже 20 лет пытается перезагрузить народную память, чтобы из народа-победителя слепить стадо электората, готового тупо голосовать за любых проходимцев, насобачившихся складывать слова в пафосные лозунги, за которыми скрывается мурло джентльменов с большой дороги.

Красное знамя Победы пока укрывает наших славных дедов от плевков политических карликов, пытающихся оспорить величие их подвига организацией черных мифов о Священной войне. Но и оно не может навеки оградить от посягательств оборотней. Потому нельзя быть безучастным к творимому ныне информационному террору против светлой памяти героев и жертв Священной войны.

Мы не Иваны не помнящие своего родства. Мы родом из той Великой Победы 1945 года. Остыла от огня броня, но не должна остывать наша память. И в помощь ей есть смысл напоминать мнения разгромленного в пух и прах противника о Красной Армии, её бойцах, командирах.

О «позорном» отступлении летом 1941 года

Начать надо с этого черного мифа. Солженицын с упоением тарахтел, что «отступали позорно, на ходу меняя лозунги», и ввергал публику в сладкое либерастическое уныние цифирью, рожденной от избытка злобы на Ивана-победителя – дескать, армия Сталина со свистом 120 км в сутки драпала от западных рубежей в глубь страны.

Действительно, на Белорусском направлении, где был нанесен главный удар Гитлера по не успевшей развернуться и сосредоточиться Красной Армии, немец двигался мощно. Уже к концу седьмых суток войны вечером 28 июня немцы ворвались в Минск. Однако это не 120 км в сутки, а менее 50.

В декабре 1944-го на совещании в своем логове Гитлер в припадке гнева, бегая взад-вперед, бросил своим генералам: «Теоретически, конечно, танки могут преодолевать по 100 км. в сутки, и даже по 150, если местность благоприятная...». И как будто специально для будущих кабинетно-диванных теоретиков добавил: «Я не помню ни одной наступательной операции, в которой мы – хотя бы в течение 2-3 дней – преодолевали по 50-60 километров. Нет, как правило, темп продвижения танковых дивизий к концу операции едва превышал скорость пехотных дивизий».

Это у немцев не было рывков более 50-60 км/ сутки, а у Красной Армии они были. Так случилось, что именно в тех же местах в Белоруссии в конце июня 1944 года армия Сталина в ходе легендарной операции «Багратион» наступала ещё более стремительно, чем Вермахт три года назад.

После того как 25 июня 1944 года Красная Армия взломала глубокоэшелонированную оборону элитной миллионной группировки армий «Центр», её танковые соединения за четыре дня взяли в клещи Минск. Т.е. танковые клинья русских рассекли оборону немцев на глубину более 300 км. Стремительное наступление на параллельных маршрутах (более 100 км в сутки) позволило 1-му и 3-му Белорусским фронтам упредить выход врага из минского котла.

По этому поводу генерал Типпельскирх писал после войны: «Результат длившегося теперь уже 10 дней сражения был потрясающим. Около 25 дивизий были уничтожены или окружены. Лишь немногие соединения, оборонявшиеся на южном фланге 2-й армии, оставались еще полноценными, избежавшие же уничтожения остатки практически полностью утратили свою боеспособность». Никто из немецких генералов не рвет на заднице волосы, объявляя белорусский кошмар разгрома позором Вермахта.

Всего в ходе операции «Багратион» группа армий «Центр» практически полностью лишилась как личного состава, так и материальной части. Потери в материальной части: 2000 танков и 57 000 транспортных средств. Безвозвратные потери в живой силе (согласно американскому историку Стивену Залоге, лучшему знатоку истории русских танков) – около 670 000 человек.

Потери советской стороны: 178 507 человек (7,6% от личного состава) убитыми и пропавшими без вести.

Но вернемся к «позорному» отступлению Красной Армии летом 1941 года, о котором так любят точить перья либеральные пероскрёбы. Слово Францу Гальдеру – генерал-оберсту, начальнику Генерального Штаба Сухопутных Войск Германии с августа 1938 г. по сентябрь 1942 г. Из записи от 29 июня 1941 года в личном дневнике:

«Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека. Лишь местами сдаются в плен, в первую очередь там, где в войсках большой процент монгольских народностей (перед фронтом 6-й и 9-й армий). Бросается в глаза, что при захвате артиллерийских батарей и т. п. в плен сдаются лишь немногие. Часть русских сражается, пока их не убьют...

Генерал инспектор пехоты Отт доложил о своих впечатлениях боя в районе Гродно. Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на Западе мы могли позволить себе известные вольности и отступления от уставных принципов; теперь это уже недопустимо».

Уже не так слышно радостного стука по ляжкам и победных всхлипов генерала, которые отмечались в записях первых дней войны.

Эпистола от 19 июля 1941-го: «Потери к 16.7 1941 г. в целом составляют (не считая больных) 102 588 человек, то есть 3,05% от общей численности (3,35 млн. человек)».

Поясним, что термин «потери» означают безвозвратную убыль, ибо раненые из состава сухопутных сил не терялись, а подлечившись, снова становились в строй. Потому, когда камрад наших общечеловеков Гальдер пишет «потери», это означает, что он как начальник Генерального штаба обязан организовать возмещение сей убыли. И добавим, что генерал-полковник указывает потери только сухопутных сил и только Вермахта и без учета потерь союзников (венгров, румын, итальянцев, хорватов, финнов, бельгийцев, французов, коих в войсках Гитлера было гораздо больше, чем в рядах Сопротивления, и прочих аник-воинов).

Не лишним будет напомнить, что в Польскую компанию, длившуюся около 4-х недель, Гитлер потерял убитыми 16 тысяч солдат и офицеров. И поляки не считают тотальный разгром своих вооруженных сил страны позором.

Немцы об организации боевых действий Красной Армии

Сложно прочитать в мемуарах немецких полководцев что-либо положительное о Красной Армии. Понять их не трудно. Всегда неприятно вспоминать о том, кто тебе прилюдно навешал пилюлей.

Их воспоминания – это безудержный понос самохвальства. Манштейн – «лучший стратегический ум» Вермахта – так даже он тяжкую конфузию под Курском объявляет успехом. Только в результате мудрого маневрирования войсками по фронту он случайно оказался за Днепром. И если бы не ефрейтор, укравший генеральские сапоги (имеется в виду фюрер немецкого народа), то он добежал бы до Урала.

Но и в потоке саморекламы случаются скупые похвалы в адрес противника. В конце войны Сталин так отмобилизовал армию, что её организация вызывала лютую зависть у противника. 9 января 1945 года танковый светоч Третьего рейха Гудериан, к тому времени возглавивший Генштаб сухопутных сил, на совещании у Гитлера в ответ на бурные упрёки фюрера по поводу быстрого продвижения русских в Венгрии с солдатской прямотой выпалил: «Они распоряжаются отлично. Их люди в Венгрии организуют дело хорошо, быстро и очень решительно. Это надо признать». На что Гитлер после паузы потеряно заметил: «У русских действительно есть чему поучиться».

Генерал-майор танковых войск Фридрих фон Меллентин: «Успех бронетанковых войск русских связан с этой реорганизацией; к 1944 году они стали самым грозным наступательным оружием Второй Мировой Войны.

Сперва русским танковым армиям приходилось дорого расплачиваться за недостаток боевого опыта... Первые операции танковых армий заканчивались полным провалом.

...Танкисты Красной Армии закалились в горниле войны, их мастерство неизмеримо выросло. Такое превращение должно было потребовать исключительно высокой организации и необычайно искусного планирования и руководства.

...Со времен Петра Великого и до революции 1917 года царские армии были многочисленными, громоздкими и неповоротливыми.

С развитием бронетанковых сил русских общая картина полностью изменилась. В настоящее время любой реальный план обороны Европы должен исходить из того, что воздушные и танковые армии Советского Союза могут броситься на нас с такой быстротой и яростью, перед которыми померкнут все операции блицкрига Второй Мировой Войны».
http://varjag-2007.livejournal.com/1684843.html

Атака мертвецов  К 100-летию подвига защитников крепости Осовец
Сегодня исполняется 100 лет со дня знаменитой «Атаки мертвецов» – события, уникального для истории войн: контратаки 13-й роты 226-го Землянского полка, пережившей немецкую газовую атаку при штурме германскими войсками крепости Осовец 6 августа (24 июля) 1915 года. Как это было?

Шел второй год войны. Ситуация на Восточном фронте складывалась не в пользу России. 1 мая 1915 года после газовой атаки у Горлицы немцам удалось прорвать русские позиции, и началось широкомасштабное наступление немецких и австрийских войск. В результате были оставлены Царство Польское, Литва, Галиция, часть Латвии и Белоруссия. Только пленными императорская армия России потеряла 1,5 миллиона человек, а общие потери за 1915 год насчитывали около 3 миллионов убитых, раненых и пленных.

Однако было ли великое отступление 1915 года позорным бегством? Нет.

О том же Горлицком прорыве видный военный историк А. Керсновский пишет следующее: «На рассвете 19 апреля IV-я австро-венгерская и XI-я германская армии обрушились на IX-й и Х-й корпуса на Дунайце и у Горлицы. Тысяча орудий – до 12-дюймового калибра включительно – затопили огневым морем неглубокие наши окопы на фронте 35 верст, после чего пехотные массы Макензена и эрцгерцога Иосифа Фердинанда ринулись на штурм. Против каждого нашего корпуса было по армии, против каждой нашей бригады – по корпусу, против каждого нашего полка – по дивизии. Ободренный молчанием нашей артиллерии, враг считал все наши силы стертыми с лица земли. Но из разгромленных окопов поднялись кучки полузасыпанных землею людей – остатки обескровленных, но не сокрушенных полков 42, 31, 61 и 9-й дивизий. Казалось, встали из своих могил цорндорфские фузилеры. Своей железной грудью они спружинили удар и предотвратили катастрофу всей российской вооруженной силы».

Гарнизон крепости Осовец

Русская армия отступала, потому что испытывала снарядный и ружейный голод. Русские промышленники, в большей своей части – либеральные ура-патриоты, кричавшие в 1914 году «Даешь Дарданеллы!» и требовавшие предоставить общественности власть для победоносного окончания войны, оказались не в силах справиться с оружейным и снарядным дефицитом. На местах прорывов немцы сосредотачивали до миллиона снарядов. На сто немецких выстрелов русская артиллерия могла ответить лишь десятью. План по насыщению русской армии артиллерией был сорван: вместо 1500 орудий она получила… 88.

Слабо вооруженный, технически малограмотный в сравнении с немцем русский солдат делал что мог, спасая страну, личным мужеством и своей кровью искупая просчеты начальства, лень и корысть тыловиков. Без снарядов и патронов, отступая, русские солдаты наносили тяжелые удары немецким и австрийским войскам, чьи совокупные потери за 1915 год насчитывали около 1200 тысяч человек.

В истории отступления 1915 года славной страницей является оборона крепости Осовец. Она находилась всего в 23 километрах от границы с Восточной Пруссией. По словам участника обороны Осовца С. Хмелькова, основной задачей крепости было «преградить противнику ближайший и удобнейший путь на Белосток… заставить противника потерять время или на ведение длительной осады, или на поиски обходных путей». А Белосток – это дорога на Вильно (Вильнюс), Гродно, Минск и Брест, то есть – ворота в Россию. Первые атаки немцев последовали уже в сентябре 1914 года, а с февраля 1915 года начались планомерные штурмы, которые отбивались в течение 190 дней, несмотря на чудовищную немецкую техническую мощь.

Немецкая пушка Большая Берта

Доставили знаменитые «Большие Берты» – осадные орудия 420-милиммитровго калибра, 800-килограммовые снаряды которой проламывали двухметровые стальные и бетонные перекрытия. Воронка от такого взрыва была 5 метров глубиной и 15 в диаметре. Под Осовец привезли четыре «Большие Берты» и 64 других мощных осадных орудия – всего 17 батарей. Самый жуткий обстрел был в начале осады. «Противник 25 февраля открыл огонь по крепости, довел его 27 и 28 февраля до ураганного и так продолжал громить крепость до 3 марта», – вспоминал С. Хмельков. По его подсчетам, за эту неделю ужасающего обстрела по крепости было выпущено 200–250 тысяч только тяжелых снарядов. А всего за время осады – до 400 тысяч. «Страшен был вид крепости, вся крепость была окутана дымом, сквозь который то в одном, то в другом месте вырывались огромные огненные языки от взрыва снарядов; столбы земли, воды и целые деревья летели вверх; земля дрожала, и казалось, что ничто не может выдержать такого ураганного огня. Впечатление было таково, что ни один человек не выйдет целым из этого урагана огня и железа».
И однако крепость стояла. Защитников просили продержаться хотя бы 48 часов. Они выстояли 190 дней, подбив при этом две «Берты». Особенно важно было удержать Осовец во время великого наступления, чтобы не дать легионам Макензена захлопнуть русские войска в польском мешке.

Немецкая газовая батарея

Видя, что артиллерия не справляется со своими задачами, немцы стали готовить газовую атаку. Отметим, что отравляющие вещества были запрещены в свое время Гаагской конвенцией, которую немцы, однако, цинично презрели, как и многое другое, исходя из лозунга: «Германия превыше всего». Национальное и расовое превозношение подготовило почву для бесчеловечных технологий Первой и Второй мировых войн. Немецкие газовые атаки Первой мировой – предтечи газовых камер. Характерна личность «отца» немецкого химического оружия Фрица Габера. Он любил из безопасного места наблюдать за мучениями отравленных солдат противника. Показательно, что его жена покончила с собой после немецкой газовой атаки у Ипра.

Первая газовая атака на Русском фронте зимой 1915 года оказалась неудачной: слишком низкой была температура. В дальнейшем газы (прежде всего хлор) стали надежными союзниками немцев, в том числе под Осовцом в августе 1915 года.

Немецкая газовая атака

Газовую атаку немцы готовили тщательно, терпеливо выжидая нужного ветра. Развернули 30 газовых батарей, несколько тысяч баллонов. И 6 августа в 4 утра на русские позиции потек темно-зеленый туман смеси хлора с бромом, достигший их за 5–10 минут. Газовая волна 12–15 метров в высоту и шириной 8 км проникла на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было.

«Всё живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, – вспоминал участник обороны. – Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели. Все медные предметы на плацдарме крепости – части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее – покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки – мясо, масло, сало, овощи, – оказались отравленными и непригодными для употребления».
«Полуотравленные брели назад, – это пишет уже другой автор, – и, томимые жаждой, нагибались к источникам воды, но тут на низких местах газы задерживались, и вторичное отравление вело к смерти».

Германская артиллерия вновь открыла массированный огонь, вслед за огневым валом и газовым облаком на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера – а это не менее 7 тысяч пехотинцев. Их цель была взятие стратегически важной Сосненской позиции. Им обещали, что они никого не встретят, кроме мертвецов.

Вспоминает участник обороны Осовца Алексей Лепешкин: «У нас не было противогазов, поэтому газы нанесли ужасные увечья и химические ожоги. При дыхании вырывался хрип и кровавая пена из легких. Кожа на руках и лицах пузырилась. Тряпки, которыми мы обмотали лица, не помогали. Однако русская артиллерия начала действовать, посылая из зеленого хлорного облака снаряд за снарядом в сторону пруссаков. Тут начальник 2-го отдела обороны Осовца Свечников, сотрясаясь от жуткого кашля, прохрипел: “Други мои, не помирать же нам, как пруссакам-тараканам, от потравы. Покажем им, чтобы помнили вовек!»
И поднялись те, кто пережил страшную газовую атаку, в том числе 13-я рота, потерявшая половину состава. Ее возглавил подпоручик Владимир Карпович Котлинский. Навстречу немцам шли «живые мертвецы», с лицами, обмотанными тряпками. Кричать «Ура!» сил не было. Бойцы сотрясались от кашля, многие выхаркивали кровь и куски легких. Но шли.
Один из очевидцев сообщил газете «Русское слово»: «Я не могу описать озлобления и бешенства, с которым шли наши солдаты на отравителей-немцев. Сильный ружейный и пулеметный огонь, густо рвавшаяся шрапнель не могли остановить натиска рассвирепевших солдат. Измученные, отравленные, они бежали с единственной целью – раздавить немцев. Отсталых не было, торопить не приходилось никого. Здесь не было отдельных героев, роты шли как один человек, одушевленные только одной целью, одной мыслью: погибнуть, но отомстить подлым отравителям».

Подпоручик Владимир Котлинский

В дневнике боевых действий 226-го Землянского полка говорится: «Приблизившись к противнику шагов на 400, подпоручик Котлинский во главе со своей ротой бросился в атаку. Штыковым ударом сбил немцев с занятой ими позиции, заставив их в беспорядке бежать… Не останавливаясь, 13-я рота продолжала преследовать бегущего противника, штыками выбила его из занятых им окопов 1-го и 2-го участков Сосненских позиций. Вновь заняли последнюю, вернув обратно захваченные противником наше противоштурмовое орудие и пулеметы. В конце этой лихой атаки подпоручик Котлинский был смертельно ранен и передал командование 13-й ротой подпоручику 2-й Осовецкой саперной роты Стрежеминскому, который завершил и окончил столь славно начатое подпоручиком Котлинским дело».

Котлинский умер к вечеру того же дня, Высочайшим приказом от 26 сентября 1916 года он был посмертно награжден орденом святого Георгия 4-й степени.

Сосненская позиция была возвращена, и положение было восстановлено. Успех был достигнут дорогой ценой: погибло 660 человек. Но крепость держалась.

К концу августа удержание Осовца потеряло всякий смысл: фронт откатился далеко на восток. Крепость была правильным образом эвакуирована: врагу не оставили не то что орудия – ни единого снаряда, патрона и даже консервной банки не досталось немцам. Орудия по ночам тянули по Гродненскому шоссе по 50 солдат. В ночь на 24 августа русские саперы подорвали остатки оборонительных сооружений и ушли. И лишь 25 августа немцы рискнули войти в развалины.

К сожалению, часто русских солдат и офицеров Первой мировой упрекают в недостатке героизма и жертвенности, рассматривая Вторую Отечественную через призму 1917 года – крушения власти и армии, «измены, трусости и обмана». Мы видим, что это не так.

Оборона Осовца сравнима с героической защитой Брестской крепости и Севастополя во время Великой Отечественной войны. Потому что в начальный период Первой мировой войны русский солдат шел в бой с ясным сознанием, за что он идет, – «За Веру, Царя, и Отечество». Шел с верой в Бога и крестом на груди, препоясанный кушаком с надписью «Живый в помощи Вышняго», полагая душу свою «за други своя».

И хотя это сознание помутилось в результате тылового мятежа февраля 1917 года, оно, пусть и в несколько измененном виде, после многих страданий возродилось в страшные и славные годы Великой Отечественной войны.