Технологическое разоружение
стратегических ядерных сил России
Олег Сергеев,
кандидат технических наук, полковник
Победы и поражения в ракетно-ядерном противостоянии определяют не реальные удары, они – следствия, а стратегия и тактика действий по дезорганизации оборонных отраслей производства, кои служат технологическим локомотивом экономики вероятного противника. Очередное поражение в этом сражении потерпела Украина. Министерство обороны страны решило отказаться от государственной целевой программы по созданию оперативно – тактического ракетного комплекса “Сапсан”, головным разработчиком которого было известное ракетно-космическое КБ “Южное”.
Мотивом отказа явилось отсутствие в течение пяти лет практических результатов, значительные финансовые затраты, а также наличие у другого украинского предприятия – ГКБ “Луч” нового проекта с лучшими тактико-техническими характеристиками - ТТХ. У руководства страны возникла иллюзия наличия перспективных возможностей у КБ, разработчика авиационных крылатых ракет и ПТУР (противотанковых управляемых ракет), за 5 лет обеспечить прорыв и создать «с нуля» альтернативу “Сапсану”, уже сегодня демонстрировать опытный образец, а на следующий год развернуть производство перспективного изделия.
Между тем, известно, что для принятия комплекса на вооружение и организации серийного производства требуются летно-конструкторские и государственные испытания, подтверждающие заданные ТТХ. Но без них любые демонстрации нового оружия небезопасны и обычно заканчивается конфузом. В целом, исходя из мировой практики, на создание “с нуля” системы оружия уходит в среднем 10 лет.
В статье “Украина отказывается от “Сапсана” Игорь Кравченко (ВПК № 31, 2013 год) указывает на признаки операции спецслужб западных стран, в том числе на лоббирование агентами влияния интересов ГКБ “Луч”, чей потенциал и опыт не гарантирует, в сравнении с КБ “Южное” (КБЮ), создание ОТРК “Сапсан”. Задачи операции состоят в создании препятствий КБЮ и Южному машиностроительному заводу (Южмаш) для участия в оборонном заказе на 1,5 млрд. гривен по созданию “Сапсана” и в технологической кооперации ракетной отрасли по производству тактических и оперативно-тактических систем с заказами на 700 – 800 млн. гривен.
Ряд признаков указывает на геополитические цели данной операции, выходящие за рамки закрытия госпрограммы “Сапсан”. Так, Украиной были соблюдены все ограничения, разрешенные международными соглашениями по контролю за ракетными технологиями. С другой стороны, американцы успешно заблокировали контакты КБЮ и Южмаша со странами Ближнего Востока по проектам ОТРК и крылатых ракет. И, наконец, масштабы проекта, по мнению автора статьи, не соответствуют задаче сдерживания и устрашения, а направлены на развитие отраслей, стимулирующих экономику и основные сферы жизни страны, оборону, науку, ОПК, военно-техническое сотрудничество и дипломатическую деятельность Украины.
По словам экс-президента Леонида Кучмы, что полезно Южмашу, то полезно и Украине. Полезно это и России, тесно связанной технологически с Украиной в ракетостроении, в том числе при поддержании боеготовности самой мощной в мире МБР РС-20 “Воевода” (известна в НАТО как “Сатана”), а также “Морским стартом” и ракетой-носителем “Зенит” и другими совместными проектами.
Признанием Россией проблем стратегических ядерных сил служит подписание с Украиной соглашения о продлении срока эксплуатации ракетного комплекса РС-20 до 25 лет, и включение в госпрограмму вооружений тяжелой ракеты - замены творения КБЮ “Воеводы”. Утрата Южмашем критических технологий – знаний и опыта специалистов, не позволяет воссоздавать жидкостные МБР и сохранять конкурентоспособность ракетно-космической отрасли не только в Украине, но и в России.
Сценарий принуждения к отказу от “Сапсана” составляет элемент стратегии разрушения технологического потенциала создания межконтинентальных баллистических ракет различных видов базирования и возвращения России в ряды второсортных стран, не представляющих в долгосрочной перспективе угрозы для США.
Сегодня мы пожинаем плоды реализации программы Нанна-Лугара по финансированию утилизации стратегического ракетного оружия, в мясорубку которой попали эффективные для сдерживания и устрашения российские ракетные системы морского и подвижного железнодорожного базирования.
Новейшие межконтинентальные ракеты морского базирования “Синева” и “Лайнер”, разработанные ГРЦ им. Макеева, с неограниченным ресурсом модернизации, будут к 2020 году выведены из состава ВМФ вместе с выслужившими свои сроки ракетоносцами серии 667 БДРМ. Издевательством над здравым смыслом и загадкой для всего мира остается факт финансирования США утилизации российских, практически новых РПКСН (ракетных подводных крейсеров стратегического назначения) «Тайфун», закрытие при 70% готовности ОКР по БРПЛ (баллистических ракет подводных лодок) “Барк” и закладки ракетоносцев “Борей” под несуществующий комплекс «Булава». В данном случае была реализована штатная, подобная “Сапсану”, схема административного лоббирования контракта на разработку новой БРПЛ в пользу Московского института теплотехники (МИТ). Желаемая цель была достигнута – лидер морского ракетостроения ГРЦ им. Макеева оказался не у дел.
Как и следовало ожидать, проект «Булавы» потерпел оглушительный провал. Первый же пуск серийного изделия с “Александра Невского” закончился аварией. Не оснащенная телеметрией ракета осталась для ВМФ “котом в мешке”. Процесс незатухающих автоколебаний в череде удачных, аварийных и несостоявшихся пусков – сигнал о наличии системного порока ракеты “Булава” и ее штатного носителя “Борей”, в комплексе с которым она принимается на вооружение.
Создается впечатление, что руководство страны и ОПК с готовностью следует в направлении, указанном заокеанскими партнерами, препарирующими по своему усмотрению кластер знаний, опыта и инноваций стратегического оружия России.
Избирательность и широта вмешательства заокеанских «партнеров» объясняется непониманием отечественными спецслужбами и проектантами содержания понятия «технология». Дать определение данному понятию законодатели не удосужились. В этих условиях эффективным оружием в недружественных руках становится скрытая закладка в проект и производство технологически несовместимых процессов - причин “черных дыр” в бюджете, аварийных ситуаций и катастроф.
Решающая роль в этой борьбе принадлежит агентам влияния в госуправлении, производстве, науке и образовании. Памятником их деятельности, наряду с Царь-пушкой и Царь-колоколом, стала ракета “Булава”. В первую очередь ими была разрушена технологическая база устранением главного конкурента МИТ – ГРЦ им. Макеева, и закрытием ОКР по «Барку». Вопреки здравому смыслу научное сопровождение “Булавы” было поручено 4 ЦНИИ РВСН. По упущенной выгоде использования опыта макеевцев по критерию «затраты-эффективность» творение МИТ давно перешло в разряд рекордов Гиннеса.
Очередным шагом стала идея унификации твердотопливной ракеты легкого типа подвижного грунтового базирования для РВСН и ВМФ. В силу критических технологий были ограничены масса и забрасываемый вес ракеты, а новая конструкция сконцентрировала в себе несовместимые технические решения.
Третьим, самым разрушительным шагом стала замена комплексной отработки изделия «многоитеративным процессом оптимизации составных элементов ракетного комплекса, и, прежде всего ракеты». Соответственно изменилась организационная структура и содержание деятельности МИТ. Натурный эксперимент был заменен математическим моделированием, комплексные стенды не использовались, а летно-конструкторские испытания ракеты были объединены с совместными и государственными на штатной АПЛ.
Вирус технологической несовместимости проявился в проклятии “плавающего отказа”, непосильного для обнаружения самой лучшей военной приемкой. Попыткой установить причину отказов явилась абсурдная идея МИТ испытать три одинаковых ракеты. Прошло 4 года и новый министр обороны приказывает отстрелять уже 5 ракет. Однако влияние случайных погрешностей от АПЛ исключает шанс отловить “плавающий отказ” даже при отстреле всего боезапаса. Чтобы не наступить опять на грабли 15-ти летней давности, для доводки «Булавы» потребуется комплекс испытаний и методология ГРЦ им. Макеева.
Инструментом разгадки технологической несовместимости служат общие понятия “инженерной философии”, - это цель и средство, часть и целое, содержание и форма, которые минимизируют человеческий фактор в работе проектанта. Американцы, умеющие извлекать пользу из своих ошибок и чужого невежества, не только патентуют ключевые технологии российского ОПК, но и направляют через некоторых российских чиновников науку и образование в стране по ложному пути. Провальный опыт “Пискипера” и тестов в образовании материализовался с помощью агентов влияния в сокрушительную для СССР СОИ, а позднее в административную реформу, “Булаву”, Сколково, ЕГЭ и ряд других проектов. В книге “Ракетная вертикаль” бывший глава МИТ Юрий Соломонов показал, как комплименты важных персон из США в адрес одного главного конструктора, могут направить амбиции человека в русло технологического разоружения России.
Вслед за “Булавой” ряд жертв технологической несовместимости в 2004 году пополнила новая структура Правительства РФ с министерствами, объединившими несовместимые отрасли производства. В систему управления была заложена разрушительная идея самоконтроля “сильных”, независимых от Правительства РФ министерств – монстров, с помощью подведомственных им надзоров. Например, ЕГЭ, мину, заложенную под образование, проводит и контролирует подчиненный Минобрнауки Рособрнадзор. Он же отвечает за ошибочный выбор министром критериев эффективности вузов. Неготовность правительства обеспечить программные функции целеполагания и целедостижения открыла шлюзы коррупции и вынудила первых лиц государства перейти к ручному управлению высокотехнологичным производством и ОПК.
В качестве экспериментальной площадки и коллективного агента влияния в продвижении административной реформы, ЕГЭ и других провальных проектов выступает НИУ ВШЭ, получивший статус университета при Правительстве РФ. Для вивисекций жизненно важных функций государства ВШЭ применяет метод бесцельных экспериментов, где есть финансирование, но нет конечного результата и механизма возврата в исходное состояние при ошибочном решении.
Размах деструктивной деятельности ВШЭ показан профессором Комковым в статье “Руководители “Вышки” приговорили Россию к нелегальной миграции”.
На совместных парламентских слушаниях комитета Госдумы по науке и наукоемким технологиям, и по охране здоровья, были приведены слова основного грантодателя НИУ ВШЭ, экс-президента МВФ Стенли Фишера: “Пока в России сохраняются образование и наука, у нее будут ядерные амбиции. А нам это надо?”.
Госдума выполнила просьбу банкира. Парламентское большинство дружно проголосовало за ФЗ “Об образовании в РФ”, исключив из него интеграцию производства с наукой и образованием, а также начальное профобразование.
http://www.promved.ru/articles/article. … p;nomer=85
