Может ли гнев быть праведным?
В Священном Писании есть множество примеров праведного гнева. Когда мы читаем Ветхий Завет, это часто приводит нас в смущение: да как же так? как же так жестоко? Есть примеры и в Новом Завете. Мы помним, что Господь не только говорил слова мира и любви, но и дважды изгонял торгующих из храма бичом (Ин. 2, 13–16; Мф. 21, 12). (Я сегодня цыган изгонял, в каком-то смысле по тем же причинам. Ибо они еще хуже, чем торгующие. Торгующие хоть что-то полезное делали для храма, продавали необходимое для совершения священных обрядов. А эти люди приходят в дом молитвы исключительно ради личной выгоды, заработать на этом денег.) Есть в Священном Писании Ветхого Завета страшный и печальный пример неразумной любви к детям и потери чувства праведного гнева. Я говорю о первосвященнике Илии, человеке праведном, богопросвещенном, который много лет исполнял должность первосвященника Израилева. Он исполнял свое служение ревностно, был судьей и вождем народа, был воспитателем пророка Самуила, но к детям своим проявлял не должное снисхождение, смотрел сквозь пальцы на их грехи. Поскольку священство было наследственным, они тоже исполняли обязанности первосвященников, но исполняли их нерадиво, совершали много беззаконий. В результате Господь покарал этих детей. Но за попустительство покарал и праведного Илия, допустил страшное поражение народа Израилева, так что ковчег Завета был захвачен в плен; и, когда Илий, уже старец, услышал об этом, он свалился со своего седалища, сломал шею и погиб (1 Цар. 2, 12–4, 18).
Как же нам в нашей жизни отличить праведный гнев от неправедного? Здесь важно понять, что праведный гнев направлен против греха, а искажение этого в падшей человеческой природе заключается в том, что гнев направляется против человека. Некоторые святые Отцы, разбирая повеление не гневаться на брата своего напрасно, даже говорили, что слово «напрасно» можно убрать, достаточно слов «не гневайся на брата своего». Если сказано «на брата», то это уже значит «напрасно», потому что праведный гнев направлен не на брата, а на грех, неправду. Кроме того, когда мы просматриваем наши чувства и решаем, поощрять ли их или изгонять из своего сердца; анализируем наши поступки и потом выносим сами себе приговор: как мы поступили, правильно или неправильно; планируем на будущее, как мы должны поступить, – надо, прежде всего, добраться до корня и понять: что же мы хотим? к чему стремится это наше чувство гнева? Если это праведный гнев, мы должны ненавидеть грех, а к носителю греха должны испытывать любовь, желать ему добра. Мы должны стремиться к тому, чтобы истребить грех и сделать человека от него свободным. Итак, праведный гнев направлен в первую очередь против мирового зла, царящего в мире, он к нему нетерпим. Люди, не имеющие такой ревности, как я уже говорил, относятся ко злу спокойно: «Ну подумаешь, ну лежит мир во грехе, чего он такого особенного делает? Какие-нибудь песенки послушает, передачки телевизионные посмотрит, ну что такого? Слегка, конечно, непристойные, ну ничего, по мелочи». Так вот, истинно ревностный по Богу человек ненавидит мировое зло.
Гнев должен быть направлен против своего греха
Второе – гнев должен быть направлен против своего греха. Прежде всего мы должны ненавидеть свой грех – это то, что действительно дано нам во власть. Дано стопроцентно и абсолютно. Своим грехом мы должны заниматься сами, с Божией помощью, но сами. Заниматься ли чужим грехом – это вопрос сложный. Иногда должны, иногда не должны; иногда можем заниматься, а можем и не заниматься. А про себя – тут сомнений нет. Своим грехом мы должны заниматься однозначно. Мы, и только мы, и мы в первую очередь. Поэтому сюда прежде всего и должна быть направлена наша ненависть ко греху – на свой грех. Если мы видим, что в отношении своего греха у нас это чувство молчит, а в отношении грехов ближних оно активно вопиет, то ясно, что дело здесь нечисто. И гнев наш становится сомнительного качества. Сразу появляются сильные сомнения в его правильности.
Если в первую очередь мы должны заниматься своим грехом, то лишь в последнюю очередь это касается грехов наших ближних. Нам сказано: «возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22, 39). Святитель Григорий Двоеслов, знаменитый римский учитель, так рассуждает по поводу этих слов: если мы в себе ненавидим грех, то должны ненавидеть его и в ближнем; если мы в себе боремся с грехом, то должны, по тем силам, и возможностям, и обязанностям, которые на нас возложены, бороться с ним и в ближних наших [viii] . Здесь, конечно, должно быть рассуждение о нашем положении и обязанностях. В свое время, просвещенный Святым крещением, умиленный благодатью Божией, святой князь Владимир перестал преследовать разбойников и воров на Руси. И тогда присланные из Греции епископы и священники ему объяснили: «Что ты делаешь, ты будешь отвечать перед Богом, потому что ты народ оставил беззащитным. Твоя обязанность, как правителя, преследовать, ловить и карать злодеев, на это ты поставлен. И если ты не будешь это исполнять, ты тяжко согрешишь и понесешь грех за всех людей, которым ты попустил быть обиженными и посрамленными».
Итак, помимо самого себя, мы должны заниматься тем, кто вверен в наше попечение. Если мы родители, то это наши дети. Если мы воспитатели, то это те, кто вверен в наше воспитание. Учителя в отношении учеников не должны, под предлогом незлобия, быть безразличны к их грехам, они не имеют на это права. То же самое касается вообще всех начальственных должностей, потому что всякая должность требует добросовестного исполнения своих обязанностей. Если должность связана с подчиненными – значит, мы должны требовать от подчиненных, чтобы их обязанности исполнялись, чтобы вверенное им дело исполнялось хорошо. Конечно, главным критерием в наших действиях должен быть критерий внутренний. Мы должны заглянуть в наше сердце и понять, к чему оно стремится. И постараться направить его так, чтобы оно желало именно истребления греха, пользы и блага тому, кто этот грех в себе носит. К носителю греха мы должны испытывать сострадание, как к болящему, желание спасти его, выручить из этой ситуации. Выручить и его, и тех, кого этот грех поражает вокруг, потому что часто бывает, что грех одного поражает многих.
Именно с этим были связаны кажущиеся нам жестокими события Ветхого Завета. Карающая десница Божия часто через людей стремилась к тому, чтобы грех одного не поразил многих. Как мы боремся с губительной заразой, так и Господь хранил избранный народ, чтобы сохранился остаток, от которого могла бы произойти Пресвятая Дева, в котором хранилось бы и учение Божие. Это то место, куда бы мог привиться Христос, для того чтобы просветить и спасти всех. До времени этот остаток должен был быть сохраняем от бушующей вокруг заразы греха. Поэтому карающая десница Божия часто действовала жестко. В этом тоже проявляется то, что непонятно людям мирским, но бывает понятно нам. Что становится понятным, только если возненавидеть грех. Если ко греху относиться терпимо, то это кажется какой-то бессмысленной жестокостью. Поэтому мы часто слышим идею внешних о жестокости Бога или противопоставление Ветхого Завета и Нового: «Вот Христос – хороший, а в Ветхом Завете Бог был плохой». Прости, Господи.
Когда мы ненавидим зло в себе – это однозначно хорошо. Чем сильнее ненавидим, чем сильнее мы испытываем к нему ненависть, тем спасительнее это состояние. Здесь мы можем не знать ни меры, ни осторожности. Огонь этого гнева мы можем раздувать со всей силы своих легких. Только, к сожалению, плохо горит. Когда же мы испытываем гнев против мирового зла, то должны с осторожностью следить за тем, чтобы не возненавидеть людей.
