А почему?

Спасибо, упустила. Слушай, посмотри это Кадры из передачи «Спорная территория», май 2007 года:http://rudocs.exdat.com/docs/index-230656.html?page=4#7548973
На основе этого документа, взятого отсюда http://www.mindweapon.org/ ( без авторства, естессно ) написана вот эта статья Предупреждение старца Рафаила (Берестова) подтвердилось. Чипо-винтовка...http://3rm.info/25342-chipo-pistolet.html
Шо це таке?
боюсь, что не в той теме даю ссылки. На усмотрение модераторов и админов, если, что, перенесите, плиз!

Отредактировано Растигай (2012-06-23 19:32:41)

Если это Япония,тогда почему у  спасающихся от пламени людей, одежда в цвет олимпийских колец?

ППЦ. Придется металлоискатель портативный покупать! Японский их бог! Это ж надо знать, где ковыряться в себе в случае чего!

Андрей Фурсов - Тайная история
http://igor-golovin.livejournal.com/433456.html

Андрей Фурсов продолжает приятно удивлять. Поэтому рекомендую к прочтению его интервью в двух частях газете "Завтра".

Кроме того, обратите внимание на коллаж, опубликованный в газете. Он насыщен любопытным содержанием. Над Вестминстерским дворцом в Лондоне возвышается древнеегипетский бог Анубис. Иероглифическое изображение этого бога выглядит так:

По всей видимости, автор коллажа смог увидеть некие параллели между Британией Страной завета и цивилизацией Древнего Египта.

Но главествующего бога, служители которого на протяжении 3300 лет стараются управлять еврейством, а через еврейство - всем остальным человечеством - автор не смог разглядеть. Или не захотел изобразить?

Я сделаю это вместо автора:

Тайная история

Кирилл БЕНЕДИКТОВ. Андрей Ильич, насколько влиятелен Линдон Ларуш в России? Правда ли, что значительное количество российских интеллектуалов в какой-то момент воспользовались идеями Ларуша, даже, может быть, не сознавая того?

Андрей ФУРСОВ. Насчет «значительное» я бы не торопился. Думаю, что о Ларуше в России знает не так много людей, хотя, конечно, важно не количество, а качество.

К.Б. Насколько я понимаю, знакомство наших интеллектуалов с Ларушем произошло ещё до развала Советского Союза. Был такой Тарас Муранивский, сотрудник Института США и Канады, который ездил к Ларушу, переводил его книги. Таким образом, идеи Ларуша как-то проникали к нам. Но интересно вот что. Наши интеллектуалы, по крайней мере, говорят об этом. То есть они слышали о Ларуше, они знают Ларуша, у них есть некое мнение по поводу Ларуша. Что касается западных интеллектуалов, мы опрашивали человек десять, они все наотрез отказываются о нём разговаривать. Стандартный ответ: это не ученый, это маргинал, что о нем говорить, он преступник вообще, он сидел в тюрьме и так далее. С чем это связано?

А. Ф. Прежде всего, нужно представлять себе, что такое интеллектуальное сообщество США. Это сообщество весьма конформное и политкорректное. Оно очень жёстко управляется изнутри и извне. В известном смысле жёстче, чем советское. У нас контроль носил внешний и идеологический характер, а на Западе, и особенно в США, этот контроль носит интериоризированный характер, обеспечивается с помощью грантов, получения (или неполучения) штатной должности, одобрения или неодобрения профессионального сообщества. Существует некая «повестка дня», определяющая, что и как можно обсуждать, а что нельзя. Я преподавал в американских университетах и могу свидетельствовать это как очевидец.

В университетском сообществе США, будь то профессура или студенты, практически невозможно даже упоминать многие проблемы. Никогда не забуду, какое смятение чувств вызвали у двух коллег-профессоров мои рассуждения о том, что «нацистский интернационал» активно поучаствовал в выработке геополитического проекта арабов в конце 1940-х годов. Они сразу же спросили меня, собираюсь ли я рассказывать об этом студентам. И с облегчением вздохнули, услышав отрицательный ответ. Весьма затруднительно обсуждать тему 11 сентября как возможной провокации спецслужб США — в лучшем случае, вас обвинят в дешёвой конспирологии. Аналогично обстоит дело с такими темами, как Израиль, еврейское лобби в США, натовская агрессия в Югославии, элитарно-тоталитарный характер американской политической системы, жёсткий контроль корпораций над СМИ и т. п. Я уже не говорю о критике в адрес феминисток и сексуальных меньшинств — в этом случае можно нарваться на неприятности.

Разумеется, среди американских учёных есть исключения. Есть люди, которые остаются верны себе и готовы защищать свою интеллектуальную свободу как одно из проявлений человеческого достоинства. Например, Ференц Фехер, блестящий венгерский мыслитель, ученик Дьёрдя Лукача. После 1956 года он уехал в Штаты, написал несколько великолепных книг, в том числе лучшую, на мой взгляд, англоязычную книгу об обществах советского типа (в соавторстве А. Хеллер и Д. Маркушем) «Диктатура над потребностями» (1983). Фехер был внутренне очень свободный человек и поэтому постоянно сталкивался с проблемами, связанными с sexual harrasment (рассказывал анекдоты) и political correctness. В конце концов, ему пришлось уйти из нью-йоркской New School for Social Research.

А Ларуш поднимает очень острые вопросы. Причём, вопросы эти связаны с возникновением современной западной, а ещё точнее — англосаксонской системы, с тщательно оберегаемыми её верхушкой секретами. По сути, он говорит о корнях могущества нынешних Хозяев Мировой Игры, или, как сказал бы Дизраэли, «хозяев истории», об их пути к власти — пути, на котором немало крови и вообще неприятного и постыдного.

То, что говорит Ларуш, противоречит мейнстриму современной западной исторической и политологической теории. Более того, противоречит общепринятой идеологии, повестке дня. И если кто-то так или иначе касается Ларуша и его работ, он автоматически должен занять не только интеллектуальную, но и политико-идеологическую позицию. А это значит, занять позицию по отношению к системе и её хозяевам. Такое могут позволить себе очень немногие. Тем более, в англосаксонской традиции интеллектуал вовсе не свободен, в отличие от французской. Разумеется, свобода интеллектуала — штука относительная, однако есть разные степени этой свободы в различных западных культурах и традициях.

Ларуш написал не просто некие отдельные работы, он создал определённую систему. Опровергать систему значительно сложнее, чем спорить по отдельным вопросам. Ларуш возглавляет эффективно работающий исследовательский центр, который подвёл под его идеи солидную фактологическую базу. Поэтому значительную часть выводов Ларуша трудно оспорить. В этой ситуации многие интеллектуалы делают простой, как им кажется, ход: они отбрасывают Ларуша как нечто несерьёзное, не понимая, что тем самым подписывают акт интеллектуальной капитуляции. Реакция многих западных интеллектуалов и учёных на Ларуша — это на самом деле реакция на него истеблишмента, тех сил, в грязных секретах и истоках власти которых он копается. Странно, если бы люди, являющиеся научно-интеллектуальной обслугой этих сил, восторгались Ларушем. О том, что он может быть укором совести этих людей, я уже не говорю.

Что утверждает Ларуш? Что реальная власть — это тайная власть, многие секреты современности уходят в эпоху рубежа XV-XVI веков. Что есть некие наднациональные структуры, которые управляют историческим процессом или, как минимум, направляют его. Ларуш совершенно верно фиксирует роль Венеции и Ост-Индской компании в развитии современного мира, его господствующих групп. С этим не поспоришь, «кто не слеп, тот видит».

К.Б. Второй вопрос, который из этого же вытекает. Достаточно часто те самые интеллектуалы, которые отказываются обсуждать идеи Ларуша, помимо слова «маргинал» упоминают и слово «фашист». Как это понимать?

А. Ф. Конечно же, Ларуш — никакой не фашист. «Фашист» — это идеологический ярлык, которым определяют тех, с кем не поспоришь, но кого нужно удалить из дискурса. Точно так же обстоит дело с ярлыками «антисемит» и «расист»: критикуешь Израиль или хотя бы пишешь о международном еврейском капитале — ты антисемит; говоришь о том, что белая раса — единственная, чья численность сокращается (а это абсолютная правда), — ты расист. Ларуша обвиняют в фашизме только за то, что он критикует «демократическую», а на самом деле либерально-тоталитарную систему Запада. Это свидетельствует о подмене реального научного анализа политиканством. Интеллектуалы, которые называют Ларуша фашистом, не заслуживают того, чтобы их называли интеллектуалами.

К.Б. Абсолютно согласен. Некоторые говорят о влиянии троцкизма на становление Ларуша.

А. Ф. Я об этом ничего не знаю. Могу сказать лишь то, что троцкизм в последней трети ХХ в. оказал значительное влияние на часть американского правящего и интеллектуального слоёв. Он усилил их глобальное видение и ориентацию на революционные, а точнее, насильственные действия в глобальном масштабе. Но только не в левых, а в правых целях. Не случайно среди американских неоконов так много бывших троцкистов. Как говорил Сталин, диалектика: пойдёшь налево, придёшь направо. И есть некая злая ирония истории в том, что главный помощник Обамы Аксельрод — правнук Троцкого. Судя по тому, что пишет Ларуш, кое-что из классового подхода ему не чуждо.

К.Б. Насколько лично вы согласны с Ларушем? Правда ли, что вы фактически пришли к тем же выводам, но с иных позиций?

А. Ф. Анализируя социально-исторические процессы, в какой-то момент я пришёл к выводу о том, что в середине XVIII в. в Европе произошёл великий эволюционный перелом: история из преимущественно стихийной стала преимущественно проектно-конструируемой. Это не значит, что до середины XVIII в. не было групп и сил, пытавшихся, причём нередко — успешно, направлять её ход. Однако в середине XVIII в. появились три фактора, которые внесли качественное изменение в исторический процесс. Это начало формирования массового общества, небывалое усиление финансового капитала и резкое усиление общественной роли информационных потоков. Попробуйте управлять общиной, кастой или полисом — структурами, укоренёнными в традиции и ведущими себя как коллективный социальный индивид. Другое дело — массы, т. е. атомизированно-агрегированный человеческий материал, массовый индивид, которым легко манипулировать; выход масс на сцену истории предоставил огромные возможности манипуляторам. Это первое. Второе: резко усилившаяся борьба за гегемонию в мировой капиталистической системе между Великобританией и Францией, военные нужды других государств, а также начавшаяся индустриализация колоссальным образом стимулировали развитие в XVIII в. финансового капитала, подготовленное XVII веком (от создания в его начале Standard Chartered Bank Барухов до создания в его конце английского Центрального банка). XVIII век — это такой рывок в развитии финансового капитала, который не снился ни Барди, ни Перуцци, не говоря уже о Фуггерах и Медичи. Третье: информационный бум XVIII в., который позволил «паковать» информацию и использовать её для воздействия прежде всего на элитарные группы. Классический пример — «Энциклопедия», с помощью которой в течение нескольких десятилетий французская элита морально была подготовлена к принятию революции. Иными словами, в середине XVIII в. произошло соединение Вещества (массы), Энергии (денег) и Информации (идей). Сплетённые в тугой узел эти субстанции оказались под контролем определённых групп, которые в течение нескольких десятилетий подготовили ситуацию и человеческий материал для эпохи революций (1789–1848).

При этом не надо думать, что проектно-конструкторская эпоха истории — это всегда триумф конструкторов-проектировщиков. Есть ещё такая штука, которую Гегель называл «коварством истории». Например, те силы, которые планировали свержение самодержавия, уничтожение России и использование революции в России для сокрушения всех преград на пути капитала, вряд ли могли предположить, что команда Сталина поломает проект «мировая революция», спутает карты левым (Коминтерн) и правым (Фининтерн) глобалистам, реализовав проект «социализм в одной, отдельно взятой стране», восстановит империю в виде мировой системы социализма и оттянет глобализацию («венециизацию») мира почти на сто лет. Другое дело, что действия Сталина со товарищи были выражением законов и логики развития большой системы «Россия», которую на тот исторический момент глобалисты по ряду причин не смогли пересилить. Вывод: конструирование истории — это схватка проектов, систем и элит, которую советская элита сталинского образца выиграла, а послевоенного — проиграла. Проиграла, потому что по мере интеграции с середины 1950-х годов в мировой рынок утрачивала глобальное видение.

Джон Ле Карре как-то заметил, что у русских были великие шпионы, но не было великого шпионского романа — они его не создали. Перефразируя мастера, замечу: в СССР были игроки глобального масштаба, по крайней мере, до начала 1950-х годов, но так и не был создан советский роман глобально-политического жанра — за одним исключением. На излёте сталинской эпохи Николай Шпанов написал два масштабных романа о тайнах мировой политики 1930–1940-х годов — «Поджигатели» (1950) и «Заговорщики» (1952). Ушлый Юлиан Семёнов призывал писателей учиться у Шпанова «огромности темы, исторической насыщенности». Не научились, в том числе и из-за отсутствия спроса у правящего слоя. Сегодня Шпанова могли бы назвать конспирологом — и это при том, что у него вполне марксистский подход к объяснению тайных мировых механизмов; впрочем, здесь нет никакого противоречия.

К.Б. Ларуша постоянно называют конспирологом. Но если начинать разбирать по кирпичику, то получается, что как таковой конспирологии у него не очень много.

А. Ф. Обычно под конспирологией понимают примитивные (или сознательно примитивизируемые) схемы, которые объясняют исторические события не историческими закономерностями и массовыми тенденциями развития, а тайной и, как правило, злонамеренной деятельностью неких сил (на выбор — масоны, ордены, спецслужбы и т. п.). Часто такие схемы воспринимаются как несерьёзные. И действительно, немало работ, именуемых конспирологическими, написаны недобросовестными авторами в погоне за сенсацией и заработком. А многие так называемые конспирологические работы — это своеобразные акции прикрытия: они пишутся специально для того, чтобы скомпрометировать серьёзные попытки глубоко разобраться в тайных механизмах истории, политики и экономики или нейтрализовать эффект таких попыток на будущее.

В то же время, вряд ли кто-то сможет оспорить тот факт, что далеко не все причины и мотивы происходящего в мире лежат на виду — наоборот, они скрываются; далеко не все цели декларируются открыто — это естественно. Мы прекрасно знаем, что большая политика делается тайно, реальная власть — это тайная власть, зона функционирования «высоких финансов» — тайна. Поэтому нередко поставить под сомнение реальный анализ скрытых механизмов истории пытаются либо люди недалёкие, профаны, либо, напротив, те, кто слишком хорошо знает о существовании тайных сил, структур и т. п. и старается отвести от них внимание, сбить со следа, высмеивая серьёзный поиск как конспирологию. Давайте посмотрим, например, на Коминтерн, т. е. III Интернационал, который два десятилетия втайне планировал и проводил перевороты, восстания, революции, у которого были гигантские скрытые финансы и т. п. — разве это не конспирологическая структура, а его влияние на ход истории — разве не конспирологическое влияние по типу своему? Почему же аналогичные структуры буржуазии, действующие в закрытом режиме, обладающие намного большим политическим и финансовым потенциалом — не конспирологические? Напомню слова Троцкого о том, что настоящие революционеры сидят на Уоллстрите.

Разумеется, в основе кризисов и революций лежат объективные, а точнее — системные и субъектные причины. Никто не отменял массовые процессы. Но, во-первых, мир — понятие не количественное, а качественное, как любил говорить Эйнштейн. В мире небольшая, но хорошо организованная группа, в руках у которой — огромные средства (собственность, финансы), власть и контроль над знанием и его структурами, а также над СМИ, весят намного больше, чем масса людей или даже целая страна — достаточно почитать «Исповедь экономического убийцы» Дж. Перкинса. Как заметил вовсе не конспиролог, а нобелевский лауреат по экономике Пол Кругман, «современная политическая экономия учит нас, что маленькие, хорошо организованные группы зачастую превалируют над интересами более широкой публики». И это ещё очень мягко и осторожно сказано. Много раньше до Кругмана огромную роль маленьких хорошо организованных групп в широкомасштабных исторических процессах показал Огюст Кошен на примере энциклопедистов. А ведь энциклопедисты жили задолго до эпохи всесилия СМИ, флэшмобов и сетевых структур. Если вернуться из XVIII века в наше время, то кроме Перкинса и Кругмана картину конспирологической реальности как рутинную на примере США и династии Бушей великолепно показывают Крейг Ангер, Кевин Филипс, Рас Бейкер; на примере Франции — Венсан Нузиль и команда журналистов под руководством Роже Фалиго и Жана Гинеля. Кто кривится по поводу «конспирологии» Ларуша, пусть попробует оспорить этих ребят, а мы «будем посмотреть».

Во-вторых, как я уже сказал, знание и понимание массовых процессов и законов или хотя бы регулярностей истории позволяют относительно небольшим группам направлять эти процессы. «Мы оседлали законы истории», — говаривал Сталин. В то же время знание законов истории и понимание массовых процессов, без чего невозможно использование ни тех, ни других, это монополия именно небольших групп — элит и контрэлит.

К.Б. Тогда как мы сформулируем, что такое конспирология?

А. Ф. Я бы говорил о конспирологии двояко — как о подходе и как о дисциплине или, как минимум, научно-исследовательской программе. В первом случае — это преимущественно дедуктивно-аналитический подход (хотя и индукцией не стоит пренебрегать), ориентированный на поиск неочевидного в очевидном, на выявление причин, не лежащих на поверхности, а если и проявляющихся, то в виде странностей, случайностей и отклонений, которые так не любят стандартные исследователи — они им жить мешают, смущают и тревожат.

Во втором случае, конспирология — это особая сфера исследований того, как функционирует реальная власть: скрытая, тайная по своей природе. И чем внешне демократичнее, прозрачнее становилась с середины XIX в. сфера политики и национально-государственной власти, тем глубже в тень и тем выше в наднациональное, сокрытое от глаз большинства, уходила власть. Собственно, политологи и историки и занимаются этим внешним, поверхностным, сочиняя историю для профанов. Непрофанное знание мира — привилегия и почти монополия закрытых структур, которую, конечно же, надо ломать.

В этом нет ничего необычного и мистического, напротив — проза жизни, в основе которой лежит двойное несовпадение: сущности и явления, истины и интереса. Поэтому не надо бояться ни слова «конспирология», ни слова «заговор». «Никому не хочется выглядеть сумасшедшим теоретиком заговоров, — писал всё тот же Кругман. — Однако нет ничего безумного в том, чтобы раскапывать истинные намерения правых. Наоборот, неразумно притворяться, что здесь нет никакого заговора». У Кругмана конкретно речь идёт об американских «неоконах».

У современного обществоведения нет ни понятийного аппарата, ни возможности, а часто и желания заниматься скрытыми механизмами социальных процессов — тем, что лежит не на поверхности, а является теневой стороной реальности. В этом плане современное обществоведение является ущербным, половинчатым: в основном оно занимается явлениями, а не сущностью, функциями, а не субстанцией, таким образом упуская главное. В этом плане конспирология оказывается зеркалом половинчатости, неполноценности науки об обществе. Когда будет создана полноценная, «свето-теневая» наука об обществе, нужда в конспирологии отпадёт — это будет просто анализ закрытых сторон реальности, вскрывающих секреты властей предержащих.

К.Б. Известно, что в архивах штаб-квартиры Ларуша в штате Вирджиния собрано огромное количество файлов, позволяющих по ниточке распутывать все связи между крупнейшими финансовыми семействами мира. Как я понимаю, они публикуют далеко не всё, но, тем не менее, эту работу ведут. И сама фактология как бы создает картину реального контроля над всеми политическими, экономическими процессами в западном мире, по крайней мере, вот эти 300 семейств, условно говоря.

А. Ф. Что в этом неестественного? В экономическом плане капитализм — это система без границ, мировой рынок. А вот в политическом плане капиталистическая система — это совокупность, мозаика государств. Но экономические интересы буржуазии, особенно крупной и тем более финансовой, которые выходят далеко за рамки одного (её) государства. И часто эти интересы невозможно реализовать, не нарушая границы государств — своего и чужих. Поэтому мировому капиталистическому классу объективно нужны надгосударственные, наднациональные структуры, и они должны быть если не тайными, то, по крайней мере, максимально закрытыми от широкой публики. Таким образом снимается противоречие между экономической целостностью и политической фрагментарностью капиталистической системы. Отсюда упорное стремление верхушки мирового капиталистического класса к созданию чего-то наподобие мирового правительства, впервые возникшее в начале XIX в. и поставленное в качестве неотложной задачи в конце XIX в. Кстати, каждый раз на пути решения этой задачи вставала Россия; и в этом — одна из причин горячей «любви» к ней, а также к нам, русским, хозяев капиталистической системы — англосаксов, особенно британцев.

Чтобы снять базовое политико-экономическое противоречие капиталистической системы, нужны были наднациональные, экстрагосударственные структуры. Но готовых естественных организаций такого типа у буржуазии не было и не могло быть — она ещё только формировалась как класс, была эдаким социальным эмбрионом или в лучшем случае (в Великобритании) подростком. Хорошо евреям, которые жили в «порах» современного мира, как финикийцы — в «порах» древнего, и могли в своих интересах использовать родственную, семейную систему, классический пример — Ротшильды. А что делать неевреям, гоям? Это в конце XIX в. они создали закрытые наднациональные структуры, структуры мирового согласования, управления и влияния на собственно капиталистической основе — причём, уже с активным участием международного еврейского капитала. А в XVIII в., в эпоху Старого Порядка, когда вся сила была у государства и аристократии, нужно было пользоваться тем, что есть. Например, масонскими организациями. В XVIII в. (официально — с 1717 г.) начинается бурный рост масонских организаций. Конечно же, они возникли раньше, в XVI-начале XVII в., представляя собою эволюционировавшую форму тамплиерских структур, покинувших в XIV в. Францию, но реальную жизнь в них вдохнула именно буржуазная эпоха — её запросы и интересы, самые разнообразные. В том числе, не только новые, но и старые, династические: например, борьба Стюартов и Ганноверской династии за Великобританию в первой половине XVIII в. Реальное переплетение старого и нового затеняет ту роль, которую она играла не только для аристократии, но и для буржуазии и её интеллектуального авангарда, ещё не успевшего превратиться в обслугу.

Иными словами, капитализм вообще невозможен без наднациональных структур. Более того, капитализм невозможен без закрытого конструирования и проектирования социальных процессов.

Завтра - 1

Вторая часть интервью здесь - Завтра- 2

Король Испании Хуан Карлос I находится с визитом в Москве

МОСКВА, 19 июля. /ИТАР-ТАСС/. Президент России Владимир Путин встретится сегодня с королем Испании Хуаном Карлосом I, который прибыл в Москву с визитом. Как сообщила пресс-служба Кремля, глава российского государства в торжественной обстановке вручит высокому гостю диплом и почетный знак лауреата Государственной премии РФ, присужденной испанскому монарху указом президента от 23 февраля 2011 года за "выдающиеся достижения в области гуманитарной деятельности" за 2010 год.

"В силу ряда причин король не смог приехать на церемонию награждения в 2011 году, которая традиционно проходит в Кремле в День России 12 июня, - пояснили в пресс-службе. - Денежная часть премии направлена Хуаном Карлосом I на восстановление храмов в городе Лорка, пострадавшем от землетрясения в мае 2011 года".

Планируется, что Путин и Хуан Карлос I проведут беседу. "Одной из центральных тем предстоящих переговоров, как ожидается, станет торгово-экономическое взаимодействие, - сообщили пресс-службе. - Лидеры планируют также обменяться мнениями по актуальным вопросам международной и региональной повестки дня, включая отношения России с ЕС и НАТО, ситуацию на Ближнем Востоке и вокруг Ирана".

Ожидается также, что президент и монарх встретятся с представителями российского и испанского крупного бизнеса. В ходе нынешнего визита короля сопровождают представители крупнейших испанских компаний – строительной группы "ФЦЦ", группы компаний "Текникас Реунидас", "Ибердрола", "Репсоль", "Максам", "Тальго", "Индра", "АДИФ" и др. Испанский бизнес последовательно осваивает российский рынок, расширяя свою деятельность в различных секторах: энергетика, производство, транспорт, инфраструктура, добыча и т.д.
Испанский монарх выступает за развитие многопланового торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества с Россией, в т.ч. в высокотехнологичных областях. Он неоднократно обращался к ведущим предпринимателям Испании с призывом активнее работать на российском направлении.

В свою очередь, российские компании приходят в Испанию. Одним из недавних примеров служит открытие дочерним предприятием "ЛУКОЙЛа" нефтепродуктового терминала в порту Барселоны 27 апреля этого года. Реализуются проекты по линии "РЖД", "Группы Альянс", ряда других российских экономоператоров.

Как отметили в пресс-службе президента РФ, в целом "российско-испанские отношения развиваются интенсивно". Их договорно-правовую базу составляют порядка 70 межгосударственных, межправительственных и межведомственных документов. В ходе визита президента России в Испанию в марте 2009 года была принята Декларация о стратегическом партнерстве между Российской Федерацией и Королевством Испания, предусматривающая в частности проведение ежегодных двусторонних встреч на высшем уровне.
По итогам 2011 года взаимный товарооборот двух стран вырос на 48 проц и достиг показателя в 10,5 млрд долларов. По данным ФТС России, за первый квартал 2012 года он вырос по сравнению с аналогичным периодом прошедшего года на 6,4 проц.

Испанские инвестиции в экономику России в 2011 году составили 134,2 млн долларов, объем накопленных инвестиций – 1,6 млрд долларов. Российские накопленные инвестиции в экономику Испании за этот период составили – 109,4 млн долларов.

Активно развивается взаимодействие в гуманитарной сфере. Во многом именно благодаря личному участию Хуана Карлоса I в 2011 году была успешно реализована беспрецедентная по масштабу программа Года России в Испании и Года Испании в России, считают в Кремле. Король Испании и королева София в феврале 2011 года посетили Санкт-Петербург для участия в официальном открытии Годов - выставкой из собраний музея Прадо в Эрмитаже. Самые яркие из внушительного списка проведенных мероприятий – экспозиция полотен Сальвадора Дали в музее им. А.С.Пушкина, ответная выставка Эрмитажа в музее Прадо, фестиваль "Неделя испанского кино" в Астрахани.

Программа "перекрестных годов", включавшая более 350 позиций, завершилась в декабре 2011 года гала-концертом артистов Большого и Мариинского театров в Королевском театре в Мадриде, на котором присутствовал президент России. Кроме того, 5 декабря 2011 года состоялась церемония закладки православного храма в Мадриде, проект которого предполагает и создание при нем православного культурного центра. В тот же день в испанской столице был открыт Российский центр науки и культуры /в Москве с 2002 г. активно работает отделение Института Сервантеса/.

(Фото из архива) http://www.itar-tass.com/c12/476102.html

Хуан Карлос, "Менины", тайное посвящение, Россия-Европа - пока ничья
http://miasolor.livejournal.com/22642.html
Сначала о вечном....
Средневековье было пронизано символизмом... Видимо, это была своего рода сублимация - время, в котором казни и пытки (область тела) поражали своей обнаженной откровенностью, требовало для симметрии таинственности и скрытого смысла (область знаний).

Испания - оплот католицизма, читай - инквизиции, читай - методик управления.
Искусство - родное дитя этой веры.
Придворное искусство - апофеоз символизма, а картина Веласкеса "Менины" - икона католического стиля и всего, что олицетворяет систему управления от "deus christiane".
     
Когда художник И.Е.Репин посетил Мадрид, он часы проводил в музее Прадо, где копировал картину «Менины».
Спустя три столетия после Веласкеса в 1960-е гг. Пабло Пикассо, анализируя принципы построения «Менин», создал более 50 полотен на темы этого произведения.
В.В.Стасов, И.Н.Крамской и многие другие художники ставили Веласкеса на один уровень с Рембрандтом, называя их самыми «высокими из высоких» мастерами.

Краткий экскурс.   

В центре композиции представлена пятилетняя дочь испанского короля Филиппа IV, инфанта Маргарита, в окружении свиты служанок и карликов. Слева Веласкес изобразил самого себя, работающим над большим портретом короля и королевы (Анны Австрийской), которые отражаются в зеркале прямо над головой инфанты.

Крошечную инфанту Маргариту привели для развлечения королевской четы во время утомительных сеансов. Над ней предупредительно склоняются две статс-дамы, по-испански «менины», которые и дали название всей картине. Ту из них, которая подаёт инфанте сосуд, звали донья Мария Сармиенто, другую — Изабелла де Веласко. За Изабеллой из полумрака выступает женщина в монашеском наряде, донья Марсела де Уллоа, и гвардадамас — придворный чин, обязанный повсюду сопровождать инфанту. Не позабыты любимые забавы испанского двора: крохотный карлик Николасито Пертусато толкает ногой невозмутимо дремлющую огромную собаку. Рядом степенно выступает уродливая карлица Мария Барбола. Действие происходит в просторном покое королевского дворца, отведённом художнику под мастерскую. Совсем вдали виднеется фигура гофмаршала королевы дон Хосе Нието. Откинув тяжёлую гардину (завесу), он заглядывает в дверь, и поток солнечных лучей льётся в полутёмную залу.

Считается, что эта картина особая. Получается так, будто бы королевская чета находится прямо перед картиной. Туда же обращён и взгляд художника. Но про объект внимания художника можно узнать лишь в зеркале, расположенном на противоположной стене королевского покоя, в котором отражается объект («их величества»).

То есть, Веласкес нашёл способ связать действие картины с реальностью настолько, что каждый, кто видел её, невольно ощущал себя персонажем. Иллюзия жизненности достигалась художником живописными средствами. Краски, брошенные на полотно легко и свободно, создавали впечатление объёмности и глубины.

Таким образом получается, что:

- Художник рисует того, кто стоит перед ним.

- Тот, кто стоит перед художником, отражается в зеркале, висящем на противоположной стене королевского покоя.

- Тот, кто смотрит на картину, оказывается на месте того, кого рисует художник, то есть, на месте того, кто стоит как бы за пределами картины перед художником и его полотном и также смотрит на сцену, отражённую в картине.

- В зеркале, висящем на противоположной стене, отражается портрет короля Испании (с супругой) — символа уходящей в прошлое самой жестокой испанской католической инквизиции, на смену которой пришёл иной вид инквизиции.

Эту картину скорее всего неоднократно употребляли для всякого рода тайных посвящений те, кого можно назвать периферией «мировой закулисы». Того, кого подводили к ней, как бы ставили на место короля Испании Филиппа IV с намёком на некую тайную миссию, ассоциируемую с преемственностью испанского опыта.

Существует также версия описания картины «Менины», по которой для того, чтобы отражение в зеркале короля и королевы было видно зрителю картины — король и королева должны сидеть (на диване) и таким образом зеркало должно быть по уровню над ними, а смотрящий (зритель) может видеть их отражение только, если стоит за ними (за их спинами). Это может указывать на то, что зритель, стоящий перед картиной, как бы включается в роль того, кто стоит за спинами королей... то есть — в роль «закулисы».
История инквизиции всегда была покрыта завесой тайны. Вообще же толпо-“элитарное” государство не может существовать без какой-либо разновидности инквизиции. А высвечивать суть новейшей инквизиции после позора многовековой католической инквизиции в Европе «мировой закулисе» было не выгодно.

Основная мораль испанского опыта времён Филиппа IV такова, что при нём Европа постепенно переходила от открытых зверств фашиствующей инквизиции к скрытым, одновременно переходя от феодализма к капитализму. При этом гегемонией Испании — государства Европы, ставшего эталоном самой жестокой инквизиции, — «мировая закулиса» пожертвовала в пользу Англии и Франции.

В наше время
Со стратегической высоты оценка принципов извлечения богатства из «энергии денег» в период уходящего индустриального общества потребления XVII – XX веков позволяет выделить три основных способа: ссудный процент, обменный курс и репутация человеческого фактора (капитализация ожиданий или goodwill).

В самом общем и условном виде эти три способа извлечения «богатства из ничего» внутри мировой финансовой олигархии (очень сложно переплетенного финансового интернационала) в XIX — ХХ веке были распределены следующим образом:
На ссудный процент делала ставку банковская группа Рокфеллеров.
На обменный курс – банковская группа Ротшильдов.
А на «гудвилл» — банковская группа Ватикана, долгое время запрещавшая и ссудный процент и спекуляции на обменном курсе любых трех учетных единиц стоимостей (золото – серебро – медь; или, например: английский фунт — японская иена — американский доллар).

Если говорить о степени мудрости в преемственности руководства этих трех групп, то самым обширным и непрерывным историческим опытом управления глобальными процессами располагает Ватикан. Он старший. Среднюю позицию занимает банковская группа Ротшильдов, сформировавшаяся лишь в XVIII веке. А самой юной, напористой и амбициозной – банковская группа Рокфеллеров.

У банковских групп есть субъекты – влиятельные носители их взглядов на мир.

- В не проявленном, тайном, концептуальном и организационном плане, ныне, субъектом богатств «человеческого капитала» выступает прелатура Папского престола – орден «Опус Деи» (Дело Господне). Он объединяет старо-европейскую, преимущественно романо-германскую родовую аристократию. Так называемых «роялов – ригл». Штаб-квартира развернута при короле Испании Хуане Карлосе. Местом посвящения является картина Веласкеса «Менины» в музее Прадо в Мадриде (изображает зеркальное отражение короля Филиппа IV Габсбурга) которая собой олицетворяет христианскую и католическую Европу, и перед ней происходит «посвящение и причащение» некоему тайному монархическому Ордену, который, якобы негласно и незримо, наблюдает и направляя определяет политические процессы.

Субъектом богатств финансового капитала группы Ротшильдов выступает масонский орден мирового еврейства «Бнай Брит» (Сыны Завета). Он представляет «Всевидящее Око Сиона». Главные ячейки сети находятся в Лондоне и Гонконге. Место присяги — Стена плача в Иерусалиме (остаток фундамента Храма Соломона).

Субъектом богатств промышленного капитала группы Рокфеллеров выступает масонский орден буржуазии, так называемые «иллюминаты» (просветленные). Он объединяет преимущественно белых англосаксонских протестантов. Штаб-квартира находится в США при Йельском университете.

Все ритуалы признания разных публичных деятелей высокого положения этими субъектами богатств мира ныне без комментариев показывают по телевидению.

О персонах
Хуан Карлос - хозяин места посвящения, тот, кому разрешено подводить к картине тех, кто был избран.
Кроме основного здания, в комплекс музея Прадо входит еще особняк Буэн-Ретиро (Cason del Buen Retiro), бывшая королевская резиденция, где выставлены полотна испанских художников XIX века, менее известных широкой публике. Заслуживает посещения и галерея церкви Сан-Херонимо (Claustro San Jeronimo) XVI века. Это, кстати сказать, первый мадридский монастырь, организованный в 1503 году по указу королевы Изабеллы. И сама церковь, стоящая по соседству с музеем, отличается богатым интерьером (скульптуры, картины, витражи и неоготические светильники). В 1975 году здесь принес свою клятву король Хуан Карлос, вступая на престол.

Путин - тот, кто был избран.
13 июля 2000 года, почти сразу после инаугурации, президент России В.В.Путин с супругой прибыл в Испанию по приглашению короля Хуана Карлоса I. После прибытия в Мадрид президент России направился во дворец Монклоа, где прошли его первые переговоры в узком составе с председателем правительства Испании Хосе Мариа Аснаром. Вслед за этим президентская чета ознакомилась с «богатейшей коллекцией живописи» всемирно известного музея Прадо. В этом музее и висит картина Диего де Сильва Веласкеса «Менины». Чету Путиных подвели в том числе и к этой картине...

Медведев - тот, кто не был избран
В ходе государственного визита в Испанию при посещении музея Прадо Медведев Д.А. ритуал остановки перед картиной Веласкеса «Менины» и тем признания «роялами» не прошел.

О дне сегодняшнем
Премия, очевидно, лишь повод для визита Хуана Карлоса. Тогда он не сумел прибыть, а сейчас внезапно нашел для этого время. Цена вопроса не денежный взнос в восстановление церкви в Испании, а союзничество Старого Света в лице Ватикана (читай - христианства. Там же -  Берлускони вовремя реанимировался как трефовый король) в сражении со Тьмой. А это очень важное союзничество и многого стоит, тем более в такой момент и на фоне просочившихся слухов о том, что Рокфеллеры готовы объединить часть активов с извечными "друзьями" Ротшильдами. А если постараться , можно и раскол между ними внести ...
Тут не только по телефону позвонишь...
http://cortik565.livejournal.com/friends?skip=30
http://nnils.livejournal.com/976055.html