ПРОРОЧЕСТВА ОПТИНСКИХ СТАРЦЕВ О ПОСЛЕДНИХ ВРЕМЕНАХ И ИСПОЛНЕНИИ АПОКАЛИПСИСА
«Кто теперь читает Апокалипсис? — заметил однажды оптинский старец Варсонофий. — Почти исключительно в монастырях да в духовных академиях и семинариях, по необходимости. А в миру редко кто читает.
Отсюда ясно, что тот, кто будет читать Апокалипсис перед концом мира, будет поистине блажен, ибо будет понимать то, что свершается. А понимая, будет готовить себя.
Читая, он будет видеть в событиях, описанных в Апокалипсисе, те или другие современные ему события.
Вообще это книга таинственная. Многие делали вычисления, и у всех конец падает на наше время, то есть XX столетие... »
В 1848 году над Иоанно-Предтеченским скитом Оптиной пустыни пронеслась буря. Вихрь посрывал крыши, поломал кресты.
Старец Макарий сказал: «Это страшное знамение Божьего гнева на отступнический мир. В Европе бушуют политические страсти, а у нас — стихии... Началось с Европы, кончится нами». Вскоре во Франции произошла революция.
«Просвещение возвышается, но мнимое, — писал батюшка Макарий духовным чадам, — оно обманывает себя в своей надежде. Юное поколение питается не млеком учения Святой нашей Православной Церкви, а каким-то иноземным мутным, ядовитым духом...
Нам надобно, оставя европейские обычаи, возлюбить Святую Русь и каяться о прошедшем увлечении во оные, быть твердыми в православной вере, молиться Богу, приносить покаяние о прошедшем...
Благодетельная Европа научила внешним художествам и наукам, а внутреннюю доброту отнимает».
В 1866 году в знаменитую старческую обитель обратился граф А. П. Толстой. Он просил истолковать сон, приснившийся тверскому священнику Д. М. Константиновскому, сыну духовника Гоголя.
Дмитрию Матвеевичу привиделась освещенная лампадой пещера, заполненная множеством духовенства, среди которого находился его покойный родитель отец Матвей и митрополит Филарет, тогда еще здравствовавший.
Среди безмолвных молений прозвучали отчетливые слова: «Мы переживаем страшное время, доживаем седьмое лето». После этих слов Дмитрий Матвеевич в волнении и страхе проснулся...
Старец Амвросий Оптинский растолковал виденное, основываясь на свидетельстве Божественных и Отеческих писаний. Многие из святых возбраняли доверять снам, ибо некоторые христиане, идя этим путем, впадали во вражее обольщение.
Однако ученик Симеона Нового Богослова смиренный Никита Стифат разделил то, что мы называем сновидениями, на три группы. Первые он почитал за обычные, другие определял как зрения, третьи — как откровения.
Простой сон быстро забывается. Зрения посылаются для душевной пользы людям, очищающим свои чувства, и остаются напечатленными в уме на много лет. Откровения даются совершенным и славным.
Сон Дмитрия Матвеевича батюшка Амвросий отнес к числу зрений. Освещенная лампадой пещера, по его объяснению, — современное состояние Церкви. По России распространяется новое язычество, где свет веры едва теплится.
Живой и усопший молятся вместе — значит, в равной мере принадлежат к земной Воинствующей и небесной Торжествующей Церкви. Видя бедственное состояние православной веры, светлые мужи умоляют Царицу Небесную: да прострет Свой Покров над страждущей Россией.
«Доживаем седьмое лето» — эти слова могут означать время, близкое к Антихристу, когда верные чада Церкви будут скрываться в пещерах и только молитвы Божьей Матери возымеют власть спасать людей от преследований и смут.
В конце своего толкования старец Амвросий заметил, что теперешнему времени особенно приличны апостольские слова:
«Дети! Последнее время. И как вы слышали, что придет Антихрист и теперь появилось много антихристов, то мы и познаем из того, что последнее время» (1 Ин. 2,8).
Через несколько лет Д. М. Константиновский вторично обратился к оптинскому старцу, теперь уже сам, чтобы рассказать свое новое сновидение.
Снилось ему, будто келейная икона Бога Саваофа излучает ослепительный свет, а рядом в комнате стоят отец Матвей и митрополит Филарет, к тому времени уже почивший.
Дмитрию Матвеевичу необходимо туда войти, но как шагнуть смертному в неземное сияние? Он все-таки вошел. Глядит, а отец в углу читает какую-то книгу. У митрополита Филарета на руках тоже раскрыт фолиант.
Поворачивая листы, он громко произносит: «Рим, Троя, Египет, Россия, Библия...»
Старец Амвросий объяснил этот сон так. Господь Вседержитель открыл судьбы мира пророкам и апостолам.
Митрополит Филарет и отец Матвей предстали ему с книгами в руках: они толковали неясное не по своему разумению, но как объяснено в книгах Боговдохновенных мужей.
Отец Матвей стоит в переднем углу, который обычно признается молитвенным, — значит, не только поучается в книжной премудрости, но и молится о вразумлении свыше.
Слова «Рим, Троя, Египет, Россия, Библия» батюшка расшифровал таким образом. Во времена Рождества Христова Рим был столицей вселенной, но впоследствии уклонился от истины и подвергся отвержению.
Древняя Троя и Древний Египет тоже были наказаны за гордость: первая — разорением, вторая — различными казнями и потоплением фараона с воинством.
В христианские времена на земле, где раньше стояла Троя, образовались две патриархии: Антиохийская и Константинопольская. Впоследствии они подверглись владычеству магометан. В Египте Фиваидская пустыня, населенная десятками тысяч монашествующих, из-за распущенности нравов оскудела в христианском благочестии...
Очень настораживает, что в этом ряду помянуто имя России! «Она считается государством православным, — говорит далее старец, — но элементы иноземных ересей незаметно внедряются в русскую душу.
Больше ни одного государства не названо, сразу после России следует слово «Библия».
Значит, если в России из-за презрения заповедей Божиих оскудеет благочестие, то неминуемо должно последовать конечное исполнение того, что сказано в конце Библии, то есть в Апокалипсисе».
За полвека до русской революции старец Амвросий уже знал о ней. «Как-то пришел ко мне отец Агапит, — вспоминает послушник Николай, будущий отец Никон (Беляев), — и говорит, что батюшка Амвросий, он сам от него слышал, говорил, что Антихрист не за горами... »
Старец Макарий тоже открыл матери Павлине (умерла в 1875 году), что дети и внуки ее до Антихриста не доживут, а вот правнуки узрят страшное.
Преемник старца Амвросия отец Анатолий (Зерцалов) сделал подобное предсказание монахине Белевского монастыря: «Мать твоя не доживет, а ты доживешь до самого Антихриста» (во время революции этой женщине исполнилось восемьдесят лет).
«Мы-то уж уйдем, а вы будете участником и современником всех этих ужасов», — предупреждал старец Варсонофий послушника Николая (Беляева).
Однажды отец Варсонофий обмолвился иеромонаху Нектарию, что видел сон, будто к нему приходил Антихрист. Обещал рассказать поподробнее, но разговора не возобновил, а старец Нектарий не решился расспрашивать.
Через несколько лет старец сам расскажет об этом своим духовным детям: «До страшных времен доживем мы, но благодать Божия покроет нас.
Повсюду ненавидят христианство. Оно — ярмо для них, мешающее жить вольно, свободно творить грехи. Разлагается, тлеет, вырождается новейшее поколение. Хотят без Бога жить.
Ну что же! Плоды такой жизни очевидны... Антихрист явно идет в мир. И в первый раз пойдут его полчища на Русь православную, и во второй и захотят третьего (имеются в виду мировые войны.)
Однажды в самом начале XX века старец Варсонофий пророчествовал: «...отсюда из монастыря виднее сети диавола... А в последние времена храмы будут разрушены.
На их местах будут устроены идольские капища и прочее. Монастыри будут в великом гонении и притеснении. Истинные христиане будут ютиться в маленьких церковках. Гонения и мучения первых христиан, возможно, повторятся...
Все монастыри будут разрушены, имеющие власть христиане будут свергнуты. Это время не за горами, попомните это мое слово. Вы доживете до этих времен, тогда вы скажете: "Да, помню, все это говорил мне батюшка Варсонофий"».
Однажды в Оптиной за вечерней читали паремии. Вдруг у одного из священников смешалось в глазах: алтарь и все служащие как бы растворились, и взору предстали толпы людей, в смятении бегущие на восток (Великая Отечественная война. — Прим. авт.).
Явился ангел и произнес: «Все, что видишь, имеет свершиться вскоре».
Отец Нектарий долгие годы пребывал в скиту как бы в полузатворе и был известен особой сосредоточенностью жизни. В десятых годах он стал изредка выходить к людям. Уже тогда он говорил притчами и загадками — с некоторым оттенком юродства.
«Несомненно, у друга нашего есть второе зрение, которым он видит то, что скрыто от глаз обычного человека», — записал в дневнике духовный писатель С. А. Нилус, живший в те годы близ Оптинской ограды.
Именно в этот период жизни старец Нектарий пророчествовал о «холодной» войне: «Минует лет три десятка или более, и воздвигнем мы стены высокие, и будет слышен за этими стенами скрежет зубовный, и будет вражда тихая, но преопасная... »
Старец Варсонофий шел как-то по скитской дорожке, а отец Нектарий возьми ему и скажи: «Жить тебе осталось ровно двадцать лет». Мимоходом сказал, а тот послушался и день в день, 4 апреля 1913 года, скончался.
«Вот какого великого послушания был человек», — заключил отец Нектарий. Духовный сын старца Варсонофия Василий Шустин, выслушав эту историю, содрогнулся перед таинственной силой отца Нектария.
Да и многие понимали, что все события, происходящие вокруг этого человека, имеют особый смысл.
Сохранились воспоминания, как отец Нектарий «читал» запечатанные письма. Не вскрывая конвертов, раскладывал их в разные стороны, приговаривая: «Сюда ответ; это благодарственное; это можно без ответа».
И вот этот прозорливый человек поведал С. А. Нилусу, будто некто из скитян (не он ли сам?) видел знаменательный сон. Будто идет в сторону Царских Врат и видит там изображение апокалипсического зверя.
Чудовище трижды изменило свой вид, оставаясь все тем же зверем.
После революции старец Нектарий опять вернулся к этому видению в разговоре с духовной дочерью Надеждой Александровной Павлович.
Он рассказал ей, как один монах, сидя на крылечке своей кельи, увидел, что все исчезло: и дома, и деревья, а вместо этого до неба — круговые ряды святых, причем между верхним рядом и небом осталось очень маленькое пространство.
И монаху было открыто, что когда оно заполнится, настанет конец света. «А пространство было уже небольшое», — улыбнулся старец.
В 1915 году в Оптину поступил брат, у которого обнаружилась неуместная для инока страсть к накоплению книг, а батюшка Нектарий, сменивший к тому времени отца Варсонофия, к смущению многих, это поощрял.
Потом признался: «Скоро духовный голод будет, книг не достанешь. В мире прошло число 6 и начинается число 7. Наступает век молчания», — а у самого слезы из глаз.
История христианства погружена в историю человечества, которая, в свою очередь, находится под воздействием борьбы Бога и сатаны, отсюда семь эпох совместного произрастания пшеницы и плевел. Ходящий посреди светильников держит в деснице своей 7 звезд — это церкви, сущие и будущие.
Книга с печатями, по толкованию архиепископа Андрея, — глубина Божественных судеб. Семь поочередно снимаемых с нее печатей вновь обращает наше внимание на семь эпох.
«Будет ли соединение церквей?» — спросила батюшку Нектария Н. А. Павлович. «Нет, — ответил старец, — это мог бы сделать только Вселенский собор, но собора больше не будет. Было 7 соборов, как 7 таинств, 7 даров Святого Духа. Для нашего века полнота числа 7. Число будущего века 8. К нашей церкви будут присоединяться только отдельные личности... »
«Седьмое число в церковной численности великое имеет значение, — отметил и старец Амвросий Оптинский. — Срок времени церковного числится семидневными неделями. Православная церковь содержится и руководствуется правилами седми Вселенских соборов. Седмь таинств и седмь дарований Святого Духа в нашей церкви.
Откровение Божие явлено было седми Азийским церквам. Книга судеб Божиих, виденная в откровении Иоанном Богословом, запечатана седмью печатями.
Седмь фиал гнева Божия, изливаемых на нечестивых, и проч. Все эти седмиричные исчисления относятся к настоящему веку и с окончанием оного должны кончиться. Век же будущий в Церкви означился осьмым числом...
Неделя Антипасхи, или св. Фомы, в цветной триоди называется неделею о осьмом, т. е. вечном дне и нескончаемом, который уже не будет прерываться темнотою ночей».
«Жизнь определяется в трех смыслах: мера, время и вес, — открыл старец Нектарий другой своей духовной дочери, монахине Нектарии (Концевич).
— Самое прекрасное дело, если оно будет выше меры, не будет иметь смысла... Ты привыкаешь к математике, тебе дано чувство меры, помни эти три смысла, ими определяется вся жизнь». — «О мере и весе я понимаю. Но что есть время? Эпоха ли?» — спросила мать Нектария. Старец молча улыбнулся...
Отец Нектарий как мог предупреждал духовных чад о том, что им предстоит претерпеть во времена смуты-революции. Те надеялись, что новая власть долго не продержится, но батюшка не давал никакой надежды на изменение общественной обстановки, даже благословлял обучать детей в советской школе.
Отныне христианское воспитание они должны получать в семье, через пример отца и матери.
Однажды в Холмищи приехал за советом молодой врач Сергей Никитин, но вместо того, чтобы решать проблемы посетителя, батюшка произнес монолог о потопе, тайно изобличающий современную ситуацию.
«Представьте себе, — сказал он удивленному гостю, — ведь теперь совершенно необоснованно считают, что эпоха, пережитая родом человеческим в предпотопное время, была безотрадной, дикой и невежественной. На самом же деле культура тогда была весьма высокой.
Люди многое что умели делать, предельно остроумное по замыслу и благолепное по виду. Только на это рукотворное достояние они тратили все силы и души.
Все способности своей первобытной молодой природы они сосредоточили лишь в одном направлении — всемерном удовлетворении телесных нужд. Беда их в том, что они «стали плотью».
Вот Господь и решил исправить эту их однобокость. Он через Ноя объявил о потопе, и Ной сто лет звал людей к исправлению, проповедовал покаяние пред лицом гнева Божия, а в доказательство правых слов строил ковчег.
И что же вы думаете? Людям того времени, привыкшим к изящной форме своей цивилизации, было очень странно видеть, как выживший из ума старикашка сколачивает в век великолепной культуры какой-то несуразный ящик громадных размеров да еще проповедует от имени Бога о грядущем потопе...»
«Во дни Ноя было так, — сказал старец в другой раз Н. А. Павлович, — потоп приближался. Ной о нем знал и говорил людям, а те не верили. Он нанял рабочих строить ковчег, и они, строя, не верили и потому получали лишь плату, но не спаслись.
Те дни — прообраз наших дней. Ковчег — церковь. Только те, что будут в ней, спасутся». И еще: «Ной звал всех людей, а пришли одни скоты».
«Россия, если отпадешь от своей веры, как уже отпали от нее многие интеллигенты, то не будешь уже Россией или Русью святой, — предупреждал еще в 1905 году оптинский старец Макарий.
— И если не будет покаяния у народа русского, конец мира близок. Бог отнимет благочестивого царя и пошлет бич в лице нечестивых, жестоких, самозваных правителей, которые зальют всю землю кровью и слезами».
В 1916 году старец Анатолий (Потапов) беседовал с князем Н. Д. Жеваховым. «Нет греха больше, как противление воле Помазанника Божия, — сказал Батюшка. — Береги Его, ибо Им держится Земля Русская и Вера Православная...
Но... » — Помедлив, все-таки докончил мысль: «Судьба царя — судьба России, радоваться будет царь — радоваться будет и Россия. Заплачет царь — заплачет и Россия... Как человек с отрезанной головою уже не человек, а смердящий труп, так и Россия без царя будет трупом смердящим».
«Коренные стихии жизни русской выражаются привычными словами: Православие, Самодержавие, Народность (т. е. Церковь, Царь и Царство), — предупреждал старец Никон в 1915 году.
— Вот что надобно сохранять! И когда изменятся сии начала, русский народ перестанет быть русским. Он потеряет тогда священное трехцветное знамя».
«Кто посаждает на престол царей земных? — писал отец Исаакий Второй. — Тот, кто един от вечности сидит на престоле огнезрачном и один царствует над всем созданием — небом и землею... Царям земным от Него единого дается царства держава... посему Царь, как получивший от Господа царскую державу... должен быть самодержавен. Умолкните же вы, мечтательные конституционалисты и парламентариев !
Отойди от меня, сатана!
Только Царю подается от Господа власть, сила, мужество и мудрость управлять своими подданными... И чем бы мы стали, россияне, без Царя?
Враги наши постараются уничтожить и самое имя России, так как Носитель и Хранитель России, после Бога, есть Государь России, Царь Самодержавный; без него Россия — не Россия...
Через посредство державных лиц Господь блюдет благо царств земных и особенно благо Церкви Своей. И величайший злодей мира, который явится в последнее время, Антихрист, не может появиться среди нас по причине самодержавной власти... »
Когда «Удерживающий», то есть царь, будет отнят от общественной среды, тайна беззакония возьмет верх — так предупреждал апостол.
Это стало явью в 1917 году. «И вот Государь теперь сам не свой, сколько унижений он терпит за свои ошибки, — сказал старец Нектарий. — 1918 год будет еще тяжелее. Государь и вся семья будут убиты, замучены... Если до 1922 года люди не покаются — погибнут».
Вскоре после революции оптинский летописец С. А. Нилус гостил в Киеве, где общался со старицей Ржищева монастыря. Ее послушница-отроковица 21 февраля 1917 года впала в транс, в котором оставалась 40 дней.
В бреду девочка рассказывала свои видения, которые окружающие тщательно записывали. В частности, она говорила следующее: «И я слышала, как беседовали между собой мученики, радуясь, что наступает последнее время, и что число их умножится, и что церкви и монастыри скоро будут уничтожены, а живущие в монастырях будут изгнаны, что мучить будут не только духовенство и монашество, но и всех, кто не захотел принять печати и будет стоять за Имя Христово, за веру, за Церковь.
Слышала я, как они говорили, что Царя уже не будет и земное время приближается к концу, слышала я, но не очень ясно, что если Господь не прибавит сроку, то конец всему земному будет в 22-м году».
По бесконечному милосердию своему Господь прибавил срок...
«Пред престолом Божиим предстоит наш Государь в венце великомученика, — пророчествовал старец Нектарий за год до екатеринбургского злодеяния.
— Да, этот Государь будет великомученик. В последнее время он искупит свою жизнь, и если люди не обратятся к Богу, то не только Россия, вся Европа провалится».
«Из многих других источников чисто духовного происхождения, — писал Нилус в год революционного мятежа, также до выстрелов в доме Ипатьева, — год 1918-й был указан Оптинскими старцами, как год роковой для Государя и мира».
В эти дни отец Нектарий прямо указывал, как спастись: «Наступает время молитв. Во время работы говори Иисусову молитву. Сначала губами, потом умом, потом она сама перейдет в сердце».
Чтобы защитить «духовных чад от тлетворности века сего», старец Нектарий дал им особую, собственноручно составленную им молитву, которую велел затвердить наизусть: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, грядый судити живых и мертвых, помилуй нас грешных, прости грехопадения всей нашей жизни и ими же веси судьбами сокрый нас от лица Антихриста в сокровенной пустыне спасения Твоего».
В 20-х годах некто Нина Д. прямо спросила старца Нектария: «Все говорят, что признаки второго пришествия исполнились». — «Нет, не все, — ответил батюшка, — но, конечно, даже простому взору видно, что многое исполняется, а духовному открыто: раньше церковь была обширным кругом во весь горизонт, а теперь, видишь ли, как колечко, а в последние дни перед пришествием Христовым она вся сохранится в таком виде: один православный иерей и один православный мирянин.
Я тебе не говорю, что церквей совсем не будет, может быть, они и будут, да, но православие-то сохранится только в таком виде. Ты обрати внимание на эти слова. Ты пойми. Ведь это во всем мире».
Когда старца Нектария выслали в Холмищи и в Оптиной остался один отец Никон (Беляев), одна из монахинь призналась ему: «Мне хочется встретить Господа». — «Не надо, — сказал отец Никон.
— Греховно желать дожить до пришествия Антихриста. — И, памятуя слова покойного старца Варсонофия, прибавил: — Такая скорбь тогда будет, праведник едва спасется.
А желать и искать страданий греховно и опасно. Это бывает от гордости и неразумения, а когда постигнет искушение, человек может не выдержать».
«Пока старчество еще держится в Оптиной, — за несколько лет до революции говорил отец Нектарий С. А. Нилусу, — заветы его будут исполняться. Вот когда запечатают старческие хибарки, повесят замки на их двери, ну тогда... всего ожидать будет можно».
И вот это время настало...
В августе 1918 года отец Анатолий-младший заметил: «Мы переживаем сейчас предантихристовое время».
Преподобный Нектарий свидетельствовал в 1917 году: «Одна благочестивая девушка видела сон: сидит Иисус Христос на престоле, а около Него двенадцать апостолов, и раздаются с земли ужасные муки и стоны.
И апостол Петр спрашивает Христа: "Когда же, Господи, прекратятся эти муки?", и отвечает ему Иисус Христос: "Даю Я сроку до 22-го года; если люди не покаются, не образумятся, то все так погибнут"».
Настал год 1922-й. Конец мира не настал.
Вопрос — почему?
Подлинный ответ, конечно, один. Это ответ Христа на вопрос апостолов: «Не в сие время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю»? Господь отвечает: «Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти» (Деян. 2, 6—7).
Сказав это, Господь оставляет землю, дав ученикам повеление идти и проповедовать Евангелие всей твари даже до края земли.
Мы знаем из Священного Писания случаи, когда Господь откладывал уже назначенные события. Так, гибель Ниневии, определенная проповедью Ионы через 40 дней, покаянием царя и горожан отложилась еще на 150 лет.
По поводу того, что конец не наступил в 1922 году, в книге «Россия перед вторым Пришествием» приводится мнение о важном значении Земского Собора во Владивостоке в июле-августе 1922 года.
На этом соборе приносилось покаяние от лица России за отступничество. В книге высказывается мнение, что этим было вымолено у Бога продолжение истории. В августе 1922 года Великий князь Кирилл Владимирович объявил себя «Блюстителем Русского Престола».
Таковы ли причины промыслительных деяний Божиих, или нет — едва ли нам дано знать.
Как-то послушница с двумя своими дочерьми зашли к отцу Никону на чай. А за обедом он сказал:
— Мы с тобой, матушка, не доживем до Антихриста, а дочери твои доживут.
Это было в 1948 году. Обе инокини были 1923 года рождения.
Когда отец Никон садился за стол обедать, то, ожидая всех, говорил:
— Я есть не хочу, а мне надо видеть вас всех да поговорить, что всех вас ожидает.
Потом сам плакал и говорил:
— Если бы вы знали, что ждет людей и что всем нам предстоит! Если бы вы знали, как мучаются люди в аду!
Однажды старец Иосиф прямо перед своей смертью в 1911 году сказал:
— Не дивитесь, когда услышите, что в храмах кто как молится. Как в золотых шапках скажут псалтири не читать, а потом и часы, то Господь потерпит-потерпит да как шарахнет!
Второе пришествие недалеко уже!
Одной благочестивой вдове приснился сон: «Вижу, как будто в Троицком монастыре батюшка Лаврентий Черниговский с насельницами. Сестер было много, а хор поет «Радуйся, Царице».
И вдруг старец поднимается на воздух, а с ним только несколько матушек — семь или восемь! Я побежала и спросила его, почему так мало монашек поднялось вверх, но с этими словами, не получив ответа, я проснулась». Когда вдова приехала к отцу Нектарию, он сказал:
— Как тебе снилось, так оно и есть! Если бы жили по любви, то было бы все хорошо. Если есть у кого кусок хлеба, это — чтобы разделить с другим, который о нем помолился бы.
Так у обоих была бы милостыня, все бы спаслись! А у нас наоборот: у кого есть кусок хлеба, тот подымает сильные скандалы. Потому и мало подымается в воздух, что нет любви!
Еще в 1912 году отец Варсонофий неоднократно повторял, что в ад идут души, как люди из храма в праздник, а в рай — как люди в храм в будний день. Батюшка часто сидел и плакал: жалел людей, которые погибают.
— Сколько же людей набито в пекле, словно в бочке селедки, — говорил старец.
Чада его утешали, а он отвечал сквозь слезы:
— Вы не видите. А если бы видели, то как жалко! А в последнее время ад наполнится юношами.
Выступая перед прихожанами, старец Иосиф предрек: «И вам я говорю и очень сожалею об этом, что вы будете покупать дома, убивать время на уборку больших красивых монастырских помещений. А на молитву у вас не будет хватать времени, хотя давали обет нестяжательства!»
«Спастись в последнее время нетрудно, но мудро. Кто преодолеет все эти искушения, тот и спасется! Тот и будет в числе первых. Прежние будут как светильники, а последние — как солнце. Вам и обители приготовлены другие. А вы слушайте да на ус мотайте!» — так, заглядывая своим прозорливым умом в будущее, преподобный старец Лаврентий увещевал своих многочисленных духовных чад.
А вот слова оптинского старца Исаакия Второго о наших временах: «Незадолго до воцарения Антихриста и закрытые храмы будут ремонтировать, оборудовать не только снаружи, но и внутри.
Будут золотить купола как храмов, так и колоколен, а когда закончат главный, то наступит время воцарения Антихриста. Молитесь, чтобы Господь продлил нам это время для укрепления: страшное ожидает нас время. Ремонты храмов будут продолжаться до самого коронования Антихриста, и у нас благолепие будет небывалое».
Ему вторил старец Никон: «Видите, как все это коварно готовится? Все храмы будут в величайшем благолепии, как никогда, а ходить в те храмы нельзя будет, так как там не будет приноситься Бескровная Жертва Иисуса Христа.
Поймите: церкви-то будут, но православному христианину нельзя будет их посещать, так как там будет все "сатанинское сборище" (Апок. 2;9)! Еще раз повторяю, что ходить в те храмы нельзя будет: благодати в них не будет!»
«Антихрист будет короноваться как царь в Иерусалимском великолепном восстановленном храме с участием российского духовенства и Патриарха. Будет свободный въезд и выезд из Иерусалима для всякого человека, но тогда уж старайтеся и не ездить, потому что все будет сделано, чтобы "прельстить" (Мф. 24;24)!
Он будет сильно обучен всем сатанинским хитростям и будет делать знамения ложные. Его будет слышать и видеть весь мир. Своих людей он будет "штамповать" печатью сатаны, будет ненавидеть православную Россию», — говорил о будущем преподобный старец Анатолий-старший в конце девятнадцатого века.
Одному диакону батюшка Амвросий незадолго до своей смерти прямо сказал:
— Ты доживешь до времени, когда будет Антихрист! Не бойся, а говори всем, что это — он, и не нужно бояться! Будет война, и где она пройдет, там людей не будет!
А перед тем Господь пошлет слабым людям небольшие болезни, и они умрут, а при Антихристе смерти уже не будет. Третья всемирная война будет уже не для покаяния, а для истребления. А самых сильных Господь оставит для встречи с ним.
Преподобный старец Никон часто говорил об Антихристе:
— Придет время, когда будут биться-биться и начнется война всемирная. А в самый разгар скажут: давай изберем себе одного царя на всю вселенную.
И изберут! Антихриста будут избирать как всемирного царя и главного «миротворца» на земле. Надо внимательно слушать, нужно быть осторожным! Как только будут голосовать за одного во всем мире, знайте, что это уже он самый и что голосовать нельзя.
Батюшка Нектарий, сидя как-то на хорах, рассказывал о последнем времени, о конце света, о подробностях воцарения Антихриста над богоотступниками... А слушавшие его послушники возразили отцу, что он еще и иначе говорил об этом, неужели он поменял свое мнение на этот счет. На что Нектарий ответил:
— Отцы и братия, вы одного не знаете и не понимаете, что я говорю не только для России, но и для всего мира! Все мои слова о будущих событиях верны, потому что мне их открыл по благодати Дух Святый.
А вот слова преподобного старца оптинского Варсонофия:
— Русские люди будут каяться в смертных грехах: что попустили жидовскому нечестию в России, не защитили Помазанника Божия Царя, церкви православные и монастыри и все русское святое.
Презрели благочестие и возлюбили бесовское нечестие. Но будет духовный взрыв! И Россия вместе со всеми славянскими народами и землями составит могучее Царство.
Окормлять его будет Царь православный Божий Помазанник. Благодаря ему в России исчезнут все расколы и ереси. Гонения на Православную церковь не будет. Господь Святую Русь помилует за то, что в ней уже было страшное предантихристово время. Русского православного Царя-Самодержца будет бояться даже сам Антихрист.
А другие все страны, кроме России и славянских земель, будут под властью Антихриста и испытают все ужасы и муки, написанные в Священном Писании. В России же будет процветание веры и ликование, но только на малое время, ибо придет Страшный Судия судить живых и мертвых.
И еще одно пророчество старца Варсонофия:
— Блажен и треблажен человек, который не пожелает и посему не будет видеть богомерзкого лица Антихриста. Кто будет видеть его и слышать богохульную речь его с обещанием всех земных благ, те прельстятся и пойдут ему навстречу с поклонением. И вместе с ним они погибнут для вечной жизни, будут гореть в вечном огне!
На святом месте будет стоять мерзость запустения и показывать скверных обольстителей мира, которые будут обманывать людей, отступивших от Бога, и творить ложные чудеса.
И после них явится Антихрист! Весь мир его увидит одноразово.
На вопрос «Где на святом месте, в церкви?» преподобный Варсонофий сказал:
— Не в церкви, а у нас дома! Раньше в углу стоял стол со святыми иконами, а тогда будут стоять обольстительные прилады для прельщения людей. Многие отступившие от Истины скажут: нам нужно смотреть и слушать новости. Вот в новостях и явится Антихрист, и они примут его.
Оптинский старец Нектарий говорил: «Наши самые страшные скорби подобны укусам насекомых по сравнению со скорбями будущего века».
Незадолго до революции отец Анатолий-младший в одном из писем заметил: «Преследования против веры будут постоянно увеличиваться.
Неслыханное доныне горе и мрак охватят все и вся, и храмы будут закрыты. Но когда уже невмоготу станет терпеть, тогда наступит освобождение. И настанет время расцвета. Храмы опять начнут воздвигаться. Перед концом будет расцвет».
«Будет шторм. И русский корабль будет разбит, — так описывал будущее России оптинский старец Анатолий. — Но ведь и на щепках и обломках люди спасаются. И все же не все погибнут.
Надо молиться, надо всем каяться и молиться горячо. И что после шторма бывает? После шторма бывает штиль. Но уж корабля того нет, разбит, погибло все!»
«Не так, — говорил далее батюшка, — явлено будет великое чудо Божие, да... И все щепки и обломки волею Божией и силой Его соберутся и соединятся, и воссоздастся корабль в своей красе и пойдет своим путем, Богом предназначенным. Так это и будет явное всем чудо».
Это пророчество было произнесено в феврале 1917 года, когда нестроения только начинались, царь еще не отрекся от престола и Богоматерь Державная еще не явилась в селе Коломенском в знак того, что отныне Сама принимает на Себя водительство над Россией...
В новогодней речи на 1918 год отец Никон сказал: «Наши строители желают сотворить себе имя, своими реформами и декретами облагодетельствовать не только несчастный русский народ, но и весь мир и даже народы гораздо более нас культурные.
И эту высокомерную затею их постигнет та же участь, что и замысел вавилонян: вместо блага приносится горькое разочарование. Желая сделать нас богатыми и ни в чем не имеющими нужды, они на самом деле превращают нас в несчастных, жалких, нищих и нагих».
Это не только итог первых революционных месяцев, но и пророчество, характеризующее конец столетия, поразительно созвучное всем переживаемым сегодня катаклизмам...
«И все-таки это еще не конец! Россия будет спасена, — через год после Октябрьской революции возгласил старец Исаакий Второй. — Много страдания, много мучения.
Вся Россия сделается тюрьмой, и надо много умолять Господа о прощении. Каяться в грехах и бояться творить и малейший грех, а стараться творить добро, хотя бы самое малое. Ведь и крыло мухи имеет вес, а у Бога весы точные.
И когда малейшее на чаше добра перевесит, тогда явит Бог милость Свою над Россией...»
Однажды, видя, как плачут люди, проклиная революционный переворот, отец Анатолий-младший громко воскликнул, воодушевляя их:
«Кто это тут говорит, пропала Россия?
Что погибла?
Нет, нет. Она не пропала, не погибла и не погибнет, не пропадет, но надо, значит, через великие испытания очиститься от греха русскому народу. Надо молиться, Каяться горячо. Но Россия не пропадет, и не погибла она».
«Если в России сохранится хоть немного верных православных, Бог ее помилует, — предсказал в начале 20-х годов батюшка Нектарий, оставшийся после смерти отца Анатолия-младшего единственным старцем Оптиной пустыни. И с улыбкой прибавил: — А у нас такие праведники есть».
«Над человечеством нависло предчувствие социальных катастроф, — записала Надежда Павлович слова отца Нектария. — Все это чувствуют инстинктом, как муравьи.
Но верные могут не бояться: их оградит Благодать.
В последнее время с верными будет то же, что с апостолами перед Успением Божией Матери: каждый верный, где бы ни служил, будет перенесен в одно место... »
И еще старец говорил: «В последние времена мир будет опоясан железом и бумагой».
В 1919 году старец Анатолий предсказывал то, что мало-помалу сбывается сегодня на наших глазах: «Недействующие храмы будут ремонтировать, оборудовать не только снаружи, но и внутри.
Купола будут золотить как храмов, так и колоколен. Ремонты храмов будут продолжаться до самого пришествия супостата — благолепие будет небывалое. А когда закончат все, наступит время, когда воцарится Антихрист. Молитесь, чтобы Господь продолжил нам еще это время для укрепления, потому что страшное ожидает нас время.
В это последнее время будут истинные христиане ссылаться, а старые и немощные пусть хоть за колеса хватаются и бегут за ними. Из вас, чада мои, до него многие доживут... »
Как признак этого времени старец Анатолий указывает возможность свободного въезда в Иерусалим и выезда из него (своих духовных детей совершать такое паломничество он не благословлял), а также массовые ложные знамения. Земля перестанет родить, расступится и даст щели. Начнут сохнуть озера, в них не станет воды.
Старец Никон говорил своим духовным чадам: «О времени пришествия Антихриста никто не знает, так в Святом Евангелии сказано. Нельзя точно сказать: бывали и раньше времена, когда считали, что Антихрист пришел (при Петре I.), а последствия показали, что мир еще существует...»
За два месяца до начала первой мировой войны Оптину пустынь посетила Великая княгиня Елизавета Федоровна. Братия во главе с отцом Архимандритом торжественно встретила настоятельницу Марфо-Мариинской обители.
Уфимский епископ Михей, проживавший в обители на покое, сказал приветственную речь.
29 мая Высочайшая Гостья причастилась Св. Христовых Тайн и после литургии в составе свиты посетила Иоанно-Предтеченский скит, где ей преподнесли образ Св. Крестителя и большую просфору.
Она обошла кельи братьев, поднялась в скитскую библиотеку на второй этаж каменной церкви св. Льва Катанского, а также посетила старца Нектария.
Уважение к Ее Императорскому Высочеству было столь велико, что вместе с ней за скитскую ограду были допущены паломницы женского пола — случай из ряда вон выходящий.
Более сорока лет вход в Иоанно-Предтеченский скит женщинам был возбранен.
Исключение сделали лишь 7/20 сентября I860 года, в день смерти старца Макария.
В память батюшки это повторялось ежегодно до 1898 года, с тех пор доступ в скит окончательно прекратился. И вот ради Елизаветы Федоровны эти врата вновь распахнулись.
На следующий день Ее Высочество выехала в Шамордино. Вернувшись к вечеру, под предлогом усталости затворилась в келье. Через некоторое время Великая княгиня одна, без провожатых, быстрым шагом прошла через старческий бор.
Старец Нектарий молча открыл перед ней дверь хибарки. Они долго беседовали наедине. О чем они говорили, осталось тайной...
Настал час расставания. Окруженная оптинскими отцами Елизавета Федоровна медленно шла к парому.
Переправившись на другой берег Жиздры, она оглянулась и перекрестила всех широким крестом.
Монахи, как один, отвесили ей земной поклон. Все предчувствовали, что им придется претерпеть вскоре...
На следующий день в Оптину пришла телеграмма от Ее Высочества, в которой она благодарила братию за прием и просила молиться о ней.
Когда началась война, Елизавета Федоровна сформировала санитарный поезд, на котором, по ее желанию, было духовенство из числа оптинских отцов.
«Россия погибла, но Святая Русь жива», — скажет она осенью 1917 года и, когда ей предложат выехать за границу, останется разделить с этой землей все, что назначено претерпеть от Господа.
Встреча со старцем Нектарием оказалась не случайной.
Через несколько десятилетий, в 1981 году, когда Россия пройдет свой крестный путь, оба они будут прославлены русским зарубежьем: Великая княгиня как Страстотерпица, а старец Нектарий — в Соборе Преподобных отцов оптинских.
Основанием к канонизации Новомучеников и Исповедников Российских послужат благоуханные мощи той, что втайне от всех приходила к крыльцу Оптинского старца принять от него благословение и до последнего дыхания возносила молитвы о нем...
«Раньше благодарили Господа, а теперешнее поколение перестало благодарить, и вот оскудение во всем: плоды плохо родятся и все какие-то больные», — говорил отец Нектарий.
Однажды мать Нектария (Концевич) расспрашивала у оптинских отцов про последние времена. Они ответили: «Не надо предугадывать, в свое время все откроется».
Отец Нектарий остался доволен ответом монахов, он не был сторонником фантазий подобного рода. «Говорят, Иоанн Богослов придет?» — спросила его матушка. «Все будет, но это великая тайна, — загадочно ответил старец и, помолчав, добавил: — Есть люди, которые занимаются изысканиями признаков кончины мира, а о душах своих не заботятся».
«На земле вытянут бездну, — предсказывал старец Варсонофий, — и «сирки» (бесы) все повылазят и будут в людях, которые не будут ни креститься, ни молиться, а только убивать людей, а убийство — первородный грех.
Интересно побольше прельстить людей этим грехом.
И все же наступит час, когда мы вспомним годину сию, которая сегодня кажется такой невыносимой, а между тем чрезвычайно благоприятна для спасения, ибо содержит в себе реальную возможность Покаяния и Поступка».
«Кто идет путем молитвы без покаяния, тот на пути гордости, — говорил старец Варсонофий. — Пока у человека есть возможность покаяния, есть и надежда, что он избежит гибели.
Недаром покаяние называют второй купелью, только слезной. Когда совесть обличает нас и мы искренне оплакиваем недостоинство свое, происходит очищение от грязи душевной и жизнь начинается заново».
Об умении «видеть духом» писал одному из своих духовных чад оптинский старец отец Варсонофий: «У нас кроме физических очей имеются еще очи духовные, перед которыми открывается душа человеческая; прежде чем человек подумает, прежде чем возникла у него мысль, мы видим ее духовными очами, мы даже видим причину возникновения такой мысли.
И от нас не сокрыто ничего. Ты живешь в Петербурге и думаешь, что я не вижу тебя. Когда я захочу, я увижу все, что ты делаешь и думаешь. Для нас нет пространства и времени... »
Третий великий оптинский старец, преподобный Амвросий, по словам одной из его духовных дочерей, «всегда разом схватывал сущность дела, непостижимо мудро разъясняя его и давая ответ.
Но в продолжение 10—15 минут такой беседы решался не один вопрос, в это время отец Амвросий вмещал в своем сердце всего человека — со всеми его привязанностями, желаниями, всем миром, внутренним и внешним.
Из его слов и его указаний было видно, что он любит не одного того, с кем говорит, но и всех любимых этим человеком, его жизнь, все, что ему дорого.
Предлагая свое решение, отец Амвросий имел в виду не просто одно само по себе дело, независимо от могущих возникнуть от него последствий как для лица, так и для других, но имел в виду все стороны жизни, с которыми это дело сколько-нибудь соприкасалось. Каково же должно быть умственное напряжение, чтобы разрешить такие задачи?
А такие вопросы предлагали ему десятки человек мирян, не считая монахов и полсотни писем, приходивших и отсылавшихся ежедневно. Слово старца было со властью, основанной на близости к Богу, давшей ему всезнание.
Это было пророческое служение».
Вот что ответил оптинский старец Нектарий монахине Нектарии, спросившей в 1924 году батюшку «о кончине мира».
«Он мне показал письма, которые ему присылают: о видении Спасителя, Который говорил, что вскоре конец мира, о выдержке из газет, что появился мессия в Индии, а Илия в Америке, и т. п.
Много говорил, но и улыбался, а предварительно перед тем, сразу при встрече нас, обратился с такими словами: «Что это вы все обращаетесь к моему худоумию — вот обратитесь к оптинским монахам».
Я улыбнулась, а он говорит: «Это я вам серьезно говорю, они вам скажут все на пользу».
Когда я повидалась с ними, они и говорят: «Если люди занимаются изысканиями признаков кончины мира, а о душах своих не заботятся, это все они делают ради других» (очевидно, чтобы сообщить сенсационную новость).
Так вот, монахи мне сказали, что людям не полезно знать время второго пришествия. «Бдите и молитесь», — сказал Спаситель, значит, не надо предугадывать событий, а в свое время верным будет все открыто.
Дедушка (отец Нектарий.) остался доволен ответом монахов, так как он тоже не сторонник того, когда доверяют всяким фантазиям в этой области.
И еще сказал: «Во дни Ноя Господь в течение ста лет говорил, что будет потоп, но Ему не верили, не каялись, и из множества людей нашелся один праведник с семейством». Так будет и в пришествии Сына Человеческого» (Мф. 24, 37).
Той же монахине Нектарии отец Нектарий открыл, что у ее сына есть талант, не открыв, однако, какой именно, прибавив: «Это хорошо не объявлять талантов, а то могут украсть».
Эти слова наводят на размышления...
В православной стране пророчества пользующихся безусловным авторитетом старцев, будь они широко обнародованы, могли быть использованы разрушителями государства в своих политических манипуляциях.
Каким образом?
Возьмите хотя бы заявление по телевидению 20 июня 1991 года сторонника Б. Н. Ельцина о том, что день выборов Президента РСФСР — 12 июня — был определен исходя из прорицаний ставшего за последние годы модным Нострадамуса.
Есть слово, как говорится, воскрешающее, а есть — убивающее...
Отец Варсонофий, старец оптинский, говорил в 1911 году: «Один человек видел во сне танцующих кадриль, и Ангел Господен вразумил его, говоря: «Посмотри, что они делают, Господи, да ведь это — поругание Креста Христова».
Действительно, французская кадриль была выдумана в эпоху революций для попрания креста, ведь и танцуют ее 4 или 8 человек, чтобы как раз вышел крест.
Подобный сон видела и одна схимница — ей представилось, что танцующие были объяты пламенем и окружены канатом, а бесы прыгали и злорадствовали о погибели людей».
А вот что писал отец Антоний в 1848 году: «Кажется, теперь и раскольникам, и православным следует подумывать не о своих личных делах, а о грядущем Божием гневе на всех, который может, яко сеть захватить всех живущих на земле.
Революция во Франции не есть частное зло, а только воспламенение тех подкопов, которые подведены под всю землю, особливо европейскую, яко хранительницу просвещения и духовного, и мирского.
Теперь страшен уже не раскол, а общее европейское безбожие.
Времена язычников едва ли не оканчиваются. Все европейские ученые теперь празднуют освобождение мысли человеческой от уз страха и покорности заповедям Божиим. Посмотрим, что сделает этот род XIX века, сбрасывающий с себя оковы властей и начальств, приличий и обычаев.
Посмотрим, каков будет этот новый Адам в 48 лет, который теперь возрождается из европейской благородной земли, какова будет эта зловещая птица, высиженная из гнезда парижского?
Это яйцо уже давно положено: оно еще в 1790-х годах согревалось, и вылупившийся Наполеон хотя и обжег себе крылья на пожаре московском и как будто мы вместе с ним простились и с войной, и с общим потрясением, но, как видно, это был только один болтун, а настоящий высидок явится в наше преблагополучное время, во дни мира и утверждения.
Если восторжествует свободная Европа и сломит последний оплот — Россию, то, чего нам ожидать, судите сами. Я не смею угадывать, но только прошу премилосердного Бога, да не узрит душа моя грядущего царства тьмы».
Из Летописи повседневной монастырской жизни святой Оптиной пустыни: «С наступлением 1848 года настали бедствия в Европе почти повсеместно.
Во Франции 24 февраля — революция, ниспровержение законной власти, республика. От Франции разлился сей адский поток в смежные земли, кроме России.
Везде мятежи, нестроения.
В России: холера, засуха, пожары. 26 мая, в среду, в 12-м часу дня загорелся губернский город Орел. Сгорело 2800 домов; на воде барки сделались добычею пламени. В Ельце сгорело 1300 домов Июнь, 24-е число. Четверток.
Праздник в скиту дня Рождества святого Иоанна Предтечи.
Пополудни в три часа зашла страшная туча с молнией и громовыми ударами с юго-запада при 20° тепла.
Она разразилась страшною бурею с проливным дождем и градом.
От этой тучи во многих местах Козельского уезда произошли разрушения, в особенности же в Оптиной пустыни.
На церквах Казанской и Больничной разломало на части железную крышу, сорвало кресты; на колокольне поколебало главу со шпилем и вырвало кровельный лист; на корпусах трапезном и братском, что возле колокольни, и на казначейском повредило железные крыши; во многих других местах повредило черепичные крыши и изгороди, поломало множество садовых, плодовых деревьев.
В скиту упавшею сосною повредило башню, что на конном дворе; а с юго-западной стороны тоже упавшею сосною разбило два каменных столба в скитской ограде...
А в монастырском лесу поломано и вырвано с корнем до двух тысяч самых толстых сосен».
Иеромонах Нектарий, старец оптинский (25.7.1909): «Великими нашими старцами положен завет не трогать вовеки леса между скитом и обителью; кустика рубить не дозволено, не то что вековых деревьев».
Старец Варсонофий Оптинский рассказывал будущему протоиерею Василию Шустину (1910): «Тут он мне показал ряд деревьев — кедров, посаженных под какими-то углами.
Эти деревья, говорил он, посажены старцем Макарием в виде клинообразного письма. На этом клочке земли написана при помощи деревьев великая тайна, которую прочтет последний старец скита».
Один из паломников начала 1920-х годов вспоминал: «Безжалостно спиливали великолепные сосны оптинского леса, визжали пилы, слышна была ругань рабочих, нет ни одного монаха. Грустно и тяжело было видеть настоящее, вспоминая духовный расцвет Оптинской в прошлом
Подойдя к Святым воротам скита, мы остановились и молча думали о батюшке (Нектарии), вспоминая, как в хибарке преподавал святое благословение старец.
Вы помните, что в скит женщинам входить было нельзя, и можете представить себе наш ужас, когда мы увидели, что из скита со Святыми воротами Иоанна Предтечи выходит жирный брюнет с курчавой головой в трусах, его толстая супруга в купальном костюме и голый их отпрыск... трудно писать и говорить об этом... »
Предвидев все это, оптинские старцы пророчествовали: «Придет и Оптинскому старчеству конец, но горе тому, кто ему конец положит!»
Отец Макарий по поводу бури 24.06.1848 года говорил: «Это страшное знамение Божьего гнева на отступнический мир.
В Европе бушуют политические страсти, а у нас — стихии. Началось с Европы, кончится нами».
— Сердце обливается кровию при рассуждении о нашем любезном отечестве, России, нашей матушке, куда она мчится, чего ищет? Чего ожидает? — писал в 1918 году старец Анатолий-младший.
— Просвещение возвышается, но мнимое; оно обманывает себя в своей надежде; юное поколение питается не млеком учения Святой нашей Православной Церкви, а каким-то иноземным мутным, ядовитым заражается духом; и долго ли это продолжится?
Конечно, в судьбах Промысла Божия написано то, чему должно быть, но от нас сокрыто по неизреченной Его премудрости. А кажется, настает то время, по предречению отеческому: «Спасающий да спасет свою душу!»
Ему вторит старец Нектарий: «Нам надобно, оставя европейские обычаи, возлюбить Святую Русь и каяться о прошедшем увлечении во оные, быть твердым в Православной вере, молиться Богу, приносить покаяние о прошедшем».
Того же мнения придерживался и преподобный Никон: «Благодетельная Европа научила нас внешним художествам и наукам, а внутреннюю доброту отнимает и колеблет Православную веру; деньги к себе притягивает».
Еще в 1859 году преподобный Иларион писал: «Как жаль, что наши русские увлекаются в чужую веру да еще восстают на свою Церковь: вот плоды иезуитского воспитания и проповеди папских агентов. А вот истинной своей родной Церкви и знать не хотят, читают их ложные учения и верят оным».
Преподобный Амвросий Оптинский в 1891 году: «О, как мы ненавидим тебя, современная Европа, за то, что ты погубила у себя самой все великое, изящное и святое и уничтожаешь и у нас, несчастных, столько драгоценного твоим заразительным дыханием!.. »
1880 год. Слова старца Анатолия-старшего:
«И Россия через каких-нибудь десять всего лет увидала бы себя с целым сонмом ораторов, аферистов и «честных» ученых во главе, без монастырей, с епископами, избранными либеральным обществом, но ограниченными со всех сторон протестующим и честолюбивым белым духовенством, и, главное, с миллионами пьяных, разорившихся и свирепых батраков.
Народ наш действительно еще полон «смирения», но надо помнить, что эти качества его выработались веками, под совокупным давлением Церкви, государства, общины и помещичьей власти. Вот там, где нужно быть реалистами, мы не умеем ими быть!»
В 1889 году Исаакий Первый писал:
«Если Россия не пойдет с церковной стороны более или менее тем путем, на который указываем мы с Вами, то, разумеется, что ей, России, не останется выбора между Влад. Соловьевым и Антихристом; между подчинением папству и увлечением самым крайним нигилистическим антихристианским движением.
Что-нибудь одно из трех: или
1) особая культура, особый строй, особый быт, подчинение своему Церковному Единству, или
2) подчинение Славянской государственности Римскому папству, или
3) взять в руки крайнее революционное движение и, ставши во главе его, стереть с лица земли буржуазную культуру Европы...
Недаром построилась и не достроилась еще эта великая государственная машина, которую зовут Россией...
Нельзя же думать, что она до самой (до неизбежной во времени все-таки) гибели и смерти своей доживет только как политическая, т. е. как механическая, сила, без всякого идеального, хотя бы и самого ужасного, но все-таки идеального влияния на историю.
Я полагаю, что какой бы путь ни избрала Россия после того великого переворота, который и ужасает всех и вместе с тем неотвратимо близится, мы должны указывать на 1-й путь — обособления — и делать для обращения Славянства на него все что можем».
1890 год, старец Варсонофий:
«...допустивши даже, что будут еще (до неизбежного и надвигающегося светопреставления) один или два новых культурных типа, мы все-таки не имеем еще через это права (рационального) надеяться, что этот новый культурный тип выработается непременно весьма уже старой Россией (900 лет с крещенья!
И больше 1000 с призвания князей!) и ее славянскими единоплеменниками, отчасти переходящими (как болгары и сербы) прямо из свинопасов в либеральных буржуа, отчасти (как чехи и хорваты) давно уже насквозь пропитанными европеизмом.
И мне бы очень хотелось хоть с того света увидать этот новый и пышный культурный всеславянский тип!
Но увы!
Признаки благоприятные есть, но они так слабы и так еще мелки... И неблагоприятного со всех сторон так много, что мне, признаюсь, все чаще и чаще представляется такого рода печальная картина: эта национальная и религиозная реакция, которая теперь довольно сильна в русском обществе, не есть ли это одна из тех кратковременных реакций к лучшему, к здоровью и силе, которые иногда испытываю на себе и я (например) в моей старости?
Таких малых реакций, небольших обратных течений на старой почве было в истории много (постарайтесь припомнить), но все это не было реакцией вековой на новых основах; примерами последних были: Византийское Православие, потом через 400—500 лет для Запада — феодализм и Папство, а для Востока — мусульманство и буддизм (привившийся в Китае и Тибете).
Хорошо, кабы так; иногда я думаю (не говорю мечтаю, потому что мне, вкусам моим это чуждо, а невольно думаю, объективно и беспристрастно предчувствую), что какой-нибудь русский Царь — быть может, и недалекого будущего — станет во главе социалистического движения (как св. Константин стал во главе религиозного — «Сим победиши!») и организует его так, как Константин способствовал организации Христианства, вступивши первый на путь Вселенских Соборов.
Но что значит «организация»? Организация значит принуждение, значит благоустроенный деспотизм, значит — узаконение хронического, постоянного, искусно и мудро распределенного насилия над личной волей граждан.
Поэтому либерал (по выводам своим дурацким, а не основам, вполне верным) Спенсер с ужасом видит в социализме новое грядущее государственное рабство.
И еще соображение: организовать такое сложное, прочное и новое рабство едва ли возможно без помощи мистики.
Вот если после присоединения Царьграда небывалое доселе сосредоточение Православного управления в Соборно-Патриаршей форме (разумеется, без всякой теории «непогрешимости», которую у нас и не потерпят) совпадет, с одной стороны, с усилением и усилением того мистического потока, который растет еще теперь в России, а с другой — с неотвратимыми и разрушительными рабочими движениями и на Западе, и даже у нас (так или иначе), то хоть за две основы — религиозную и государственно-экономическую — можно будет поручиться надолго.
Да и то все к тому же окончательному смешению несколько позднее придет.
Но как бы то ни было, будет ли новый культурный тип или нет, славяне ли с непривычки как-нибудь нечаянно с действительно новой, неевропейской и нелиберальной культурой в одно утро проснутся или они, попытавшись чуточку сделать что-то свое, полезное и половинное, после взятия Царьграда лопнут как мыльный пузырь и распустятся немного позднее других все в той же ненавистной всеевропейской буржуазии, а потом будут (туда и дорога!) пожраны китайским нашествием и т. д. и т. д.
Во всяком случае, про Данилевского можно сказать, что он сделал великий шаг указанием на эти культурные типы. Можно ведь и так его теорию обернуть: существование разных культурных типов есть признак жизненности человечества; невозможность создать новый, смешение всех типов в один средний есть признак приближения человечества к смерти».
Старец Нектарий предупреждает нас: «Держитесь твердо православия... (и) Россия воспрянет и будет материально не богата, но духом будет богата... »
В 1918 году старец Анатолий-младший сказал:
1. Бог отнимет всех вождей, чтобы только на Него взирали русские люди.
2. Все бросят Россию, откажутся от нее другие державы, предоставив ее себе самой, — это чтобы на помощь Господню уповали русские люди.
3. Услышите, что в других странах начнутся беспорядки и подобное тому, что и в России, и о войне услышите, и будут войны, — вот уже время близко.
А дальше старец сказал, что «Крест Христов засияет над всеми мирами, потому что возвеличится наша Родина и будет как маяк во тьме для всех. Какой-то необычный взрыв будет и явится чудо Божие. И будет жизнь совсем другая на земле, но не на очень долго».
Предвидя это еще в 1858 году, великий оптинский старец Макарий говорил игуменье Белевского женского монастыря Павлине, испуганной проявлениями в тех же годах отступления от Христовой веры руководителей русского народа: «Ни ты, ни дети твои, ни внуки до времен антихристовых не доживут, а правнуки твои пришествие Господа в славе узрят».
Игуменья Павлина скончалась в конце 70-х годов позапрошлого столетия в 68 лет... Не годятся ли ей в правнуки деятели и вершители судеб современной России?..
Оптинские старцы говорили, что больше всего любят русских людей, потому что они трудолюбивые, милосердные, работящие.
В последние годы жизни старец Анатолий-младший с болью сердца и скорбью переживал и волновался о происходящих в России событиях. Не раз говорил он приходившим к нему духовным чадам:
— Дети, Матерь Божия не оставит Россию, Она любит Русь, защитит ее, спасет ее. Россия — страна Божией Матери, и Она не даст ее погубить, заступится за нас. Ведь Она так любит Россию! Россия поднимется и будет великой духовной страной.
При этом старец сжимал свои кулаки и, грозно глядя куда-то вдаль, повторял:
— Она не позволит врагам растоптать Россию, не даст сгореть в пламени пожаров!
Старец Нектарий говорил:
— Где святость, туда и враг лезет.
Также он предсказывал, что наступят времена, когда станут загонять христиан в тюрьмы, резервации и топить их в море: «Когда начнутся гонения на верующих, спешите уйти с первым потоком отъезжающих в ссылки, цепляйтесь за колеса составов, но не оставайтесь». Те, кто первыми уедут, спасутся.
— Вы все увидите своими глазами, ваше поколение встретит приход Антихриста. Деточки мои, как мне вас жалко, — плакал он при этих словах и обязательно добавлял: — Но слава Богу за все!
Как-то один священник сказал старцу Никону:
— Я слаб, боюсь этого дня пришествия Антихриста.
— Не бойся, ты дождешься, но не испытаешь тягот.
Старцы не раз говорили о грядущих испытаниях, что во времена воцарения Антихриста такие пытки будут совершать с людьми, каких от века не придумано.
Но старцы открывали то, что видели духовным взором, вовсе не для того, чтобы испугать, а прежде всего, чтобы укрепить в вере и надежде на помощь Божию.
Они постоянно говорили, что Господь не оставит верных Ему — и пропитает в голод, утешит в скорби, укроет и оградит в напастях, и поможет достойно перенести любые страдания, гонения и муки. Вспоминали при этом слова псалмопевца Давида: «Не постыдятся во время лютое, и во днех глада насытятся» (Пс. 36, 19).
Старец Исаакий Второй:
— Все могу в укрепляющем мя Господе. И ничего не страшитесь, дети, не надо бояться того, что будет, или может быть, или даже должно случиться по пророчеству людей Божиих. Господь сильнее всех и всего, Он подаст помощь в испытаниях, даст силу потерпеть и смирит, когда нужно. Лишь бы мы были послушны святой Его воле. Просите Заступницу усердную, и Она не оставит вас.
Однажды лицо старца Никона вдруг стало грозным, как будто он увидел нечто ужасное. Он несколько раз с гневом стукнул палкой об пол со словами:
— Ишь ты, чего удумали! Младенцам ставить печать Антихристову. Ангел будет поражать тех, кто дерзнет это делать!
В один из дней 1916 года преподобный Нектарий обхватил голову двумя руками и воскликнул:
— Что будет! Что будет с Россией и с нами всеми!
Так повторил несколько раз, затем, как будто успокоившись, сказал:
— Нет, рассказывать ничего не буду, не благословляет Господь.
Потом, обратясь к находящимся в келье, добавил:
— Надо искать дом рядом с храмом, только так спасетесь. Дома трудно — бегите в храм!
Духовным оком старцы видели, что следующие поколения ожидают, быть может, еще более тяжкие скорби и испытания. В послереволюционные дни говаривал старец Анатолий-младший:
— Как страшно голодать, не дай Бог вам такое пережить. А ведь грядет голод. В детские годы на Украине, бывало, посмотришь вокруг — до горизонта хлеба стоят, колосья налитые, один в один. Ветер подует — как волны по морю идут до самого горизонта. Никаких сорняков в них не было.
А ныне посмотришь — до самого горизонта один бурьян виднеется. Забросили землю, а она — кормилица. Нужно всем трудиться на земле. Людям придется отвечать за то, что земля не возделана.
Оттого и голод наступит, что земля брошена. Если есть участок, каждый клочок земли надобно обработать, засеять, и земля поможет выдержать голодное время. Сажайте картошку, овощи на всех участках, где дадут, заводите кур. Трудно станет — картошку с огурцами будете есть.
Слова старца Нектария: «Запасы не спасут, потому что голод начнется не сразу. С каждым годом будет становиться все труднее, урожаи будут падать, все меньше земли станут обрабатывать.
Всем нужно постараться быть поближе к земле. В больших городах жизнь будет очень трудная. Голод такой настанет, что люди будут лезть в дома, чтобы найти съестное. Будут бить стекла окон, разбивать двери, убивать людей за еду. Оружие будет у многих в руках, и жизнь человеческая ничего не будет стоить».
Преподобный Никон: «В пришествие Антихриста наступит голод такой, что злаков не будет. Надо будет заготавливать липовый лист, крапиву и другие травы, сушить, а потом заваривать — этого отвара будет достаточно для питания».
Старцы пророчествовали, что к концу времен на месте Санкт-Петербурга будет море. Москва же частично провалится, там множество пустот под землей. Когда же их спрашивали об Оптиной пустыни, старцы говорили:
— Ничего не останется от пустыни. Одна хатка останется и еще одна. Будет война, разрушения, но хатка останется. Я не увижу этого, а вы увидите. Вон дорога та останется и одна хатка, и ничего возле нее нет. Когда будет война, все разрушат.
— Наступит время, когда китайцы на нас нападут, и очень трудно будет всем.
Однажды старец Исаакий Второй вышел к своим чадам и, указав рукой куда-то вдаль, произнес:
— Деточки, сон я видел. Война будет. Господи, с четырнадцати лет под ружье поставят, на фронт поведут малолеток. Останутся в домах дети и старики. Солдаты будут ходить по домам и всех в ружье ставить и гнать на войну. Грабежи и бесчинства тех, у кого в руках оружие, и трупами будет усеяна земля. Деточки мои, как мне вас жалко! — много-много раз повторил старец.
Одному из своих духовных детей отец Никон дал такую молитву:
«Господи, да будет воля Твоя во мне грешном на всех путях жизни, помози остаться верным Тебе до конца. Пресвятая Богородица, спаси мя грепшаго. Святый апостоле Иоанне Богослове, буди наставником моим, буди предстателем и молитвенником моим пред Господом и Пречистой Его Матерью. Аминь».
Оптинские старцы и их пророчества.и поучения.
Православный источник
