15 лет под землей: памятник собаке-горняку.

Кузбасские шахтеры увековечили память о верной собаке, установив памятник на ее могиле. Простая дворняга Лялька более 15 лет спускалась с ними в забой и предупреждала об опасности. За годы добровольной службы она стала для шахтеров настоящим членом бригады. Собака-горняк не пропустила ни одного дня и ни разу не опоздала к началу смены.

Бригада шахтеров из города Березовского Кемеровской области собрала деньги и установила памятник умершей от старости собаке Ляльке. Более 15 лет подряд она каждое утро приходила к шахте «Первомайская» точно к началу смены и спускалась вместе с горняками в забой. Не пропустила ни одного дня, ни разу не опоздала. В забое собака несла свою вахту — мастерски ловила крыс, предупреждала людей об опасности.
Даже когда Лялька совсем состарилась, ослепла и оглохла, она ни разу не пропустила смену. Бесстрашно спускалась на глубину более 300 метров. Под землей чувствовала себя как дома. Знала все ходы и выходы из выработок. Работала не хуже Стаханова — иногда по две-три смены несла. Когда мы заканчивали работать, всегда шла впереди, словно хотела вывести нас из забоя. Она любила быть в шахте вместе с нами, а нам было приятно, что рядом собака, ведь она чувствует опасность гораздо лучше, чем человек. Если поднимался уровень метана, Лялька начинала лаять, метаться, и мы уже знали, что нужно срочно подниматься на поверхность.
Сергей Игнатьев, подземный горномонтажник с шахты «Первомайская», SmartNews

Есть такая сила людей, которых от всех отличишь и ни за что не забудешь, — постоянная доброта. Человеку даже не надо делать что-то специально доброе, ему достаточно просто быть. Его видно. И сразу понятно, что это не добродушный экстраверт, у которого полно ресурсов, и не идейный борец-инквизитор, и не тот, у кого эта кнопка включается раз в год по особым случаям, и не тот, кто хочет произвести впечатление, и даже не герой «Страхов царя Соломона», который сделает что угодно, лишь бы убийственная и отчаянная жалость сопричастности дала ему хоть минуту отдыха, не мучила, позволила пару вздохов. Самая простая и самая непонятная доброта — как будто за человеком стоит гора, а он её не замечает. Чистит картошку, ставит чайник. Вышел во двор — гора за ним. Пошёл на работу — гора за ним. Её очертания не различить, её движения невозможно игнорировать.
Такой вот человек торгует сырами в киоске недалеко от моего дома. Каждый раз, когда я её вижу, она либо произносит что-то вроде «с вас триста двадцать рублей», либо режет ножом кусок продукта, открывает холодильник, считает на калькуляторе. В этом нет ничего доброго, но гора за ней переминается с ноги на ногу и обладает такой безусловностью, такой ощутимостью, что при этом трудно присутствовать и делать вид, что ничего не происходит. А ничего ведь и не происходит.
Сегодня я шла по улице и увидела, как дверь киоска открывается. Оттуда выбежала эта женщина и в прыжке, в броске, по-спринтерски метнулась через проезжую часть, а потом побежала за дом. За дом уже заворачивали старик со старухой. Она догнала их и отдала ключи, которые старушка выронила в магазине. Сыры всё это время стояли без присмотра и выручка лежала.. где-то у подножия горы, вершину которой я не могу разглядеть.
http://www.livejournal.com/magazine/1000543.html

Неправильные животные. Веселый рассказ блогера.
У нас есть молчаливая собака, которая не гавкает. Поломалась, что ли? Она пришла в прошлую зиму. Прибилась. Смешная, волосатая. Очень породистая дворняга. Жена не хотела ее кормить, чтобы та не осталась. Мы пока не думали заводить сОбаков, но … она не уходила с крыльца, и жена дала ей поесть. Немного. Ведь собаке грустно, одиноко и холодно...

Она пришла в прошлую зиму. Прибилась. Смешная, волосатая. Очень породистая дворняга. Жена не хотела ее кормить, чтобы та не осталась. Мы пока не думали заводить сОбаков, но … она не уходила с крыльца, и жена дала ей поесть. Немного. Ведь собаке грустно, одиноко и холодно. Короче, та поела и осталась надолго.

Это оказался кобель. Его назвали так, как он выглядел – Барбос. Это очень злая собака – залижет насмерть любого, кто посягнет. Сначала он отрабатывал еду: бегал и гавкал на все, что проходил, проезжало и пролетало мимо нас. Но через полгода он перестал гавкать. Видимо, устал. Ну, сколько можно проявлять свою преданность?

Вполне достаточно постоянно лезть обниматься и иными способами рассказать хозяевам, что ты их самый лучший друг. Хвост, глаза, легкое подрагивание всем телом, он словно желает сказать, что видит нас и дрожит от удовольствия… а поднятая правая передняя ножка, как показатель того, что он из древнего рода охотников за мелкой, но очень полезной дичью?

В общем, собак испортился. Погавкал с полгода, и испортился. Прекратил. Ну, а зачем? Кормят-то и так. Доктор, я буду жить? А смысл?

Как-то, в ту пору, когда он еще гавкал, он пошел вслед за женой и ребенком. На улице была снег-пурга местного значения. И пропал. Ну что ты будешь делать. На поиски маленького собака вышли большие мужики с фонарями и громкими криками. Собак не отзывался. Искали-искали не один час, дикий ветер со снегом, минус 15, в двух метрах ничего не видно и не слышно. Оставили эту затею, погода была нереальной не только для Одессы.

На следующий день розыск повторился вновь, и на третий день тоже. На четвертый его не искали. На пятый – снег прекратился, и вышедшие поисковики среди тихих сугробов вдруг услышали скуление, скулеж, богатырские пописки. Главный герой нашего романа провалился в открытый люк, на глубину трех-четырех метров, и оттуда подавал звуковой сигнал ослабшим голосом. Еды у него там, конечно, не было, а пил он, видимо, конденсат, слизывая его с водяной трубы большого диаметра. Мужики обрадовались, ругнулись, вытащили. Забегал, как новый.

Еще у нас есть кошка, которую мы взяли осознанно. Чтобы ловила мышек, и чтобы тепло было в доме. Взяли трехцветную, якобы на фарт, и от хорошего производителя. Поговорили со знакомыми, у них кошка-крысолов, за ее котятами стоит очередь – так нам сказали. Она растит своих котенков в любви ко всему бегающему-ползающему. Когда я пришел, кошка-мать при мне подпрыгнула и поймала низколетящего воробья. Сразу же отнесла его стоящему рядом выводку котят. Те стояли с раскрытым ртом, так же, как и я. Затем они весело накинулись на еду, я же остался под впечатлением. Демо-версия была отлично исполнена. Теперь-то уж, подумалось, мышек у нас не будет, стопудово, с таким-то обучением потомства.

Притащил ее домой. И через пару дней я увидел мышку в гараже, в углублении с водяным счетчиком. Я мысленно потер руки – есть же спасительница! Специально обученная! Быстро побежал за кошкой, которую мы назвали Масей, поймал ее, кис-кис, притащил, дал понюхать, бережно опустил неподалеку.

Она учуяла вероятного противника, встала в боевую позу «я охочусь». И немного постояла так. После чего мышка подпрыгнула высоко, выпрыгнув из той ямки, где сидела. Кошка удивилась и отбежала. Она не ждала такого от обычной мыши. Ей мама не показывала этого приема. Нам на курсах этого не давали.

Ну, а мне-то что оставалось делать? Я догнал мышь, стукнул ее какой-то деревяшкой по башке, и отнес за хвост кошке. Та унесла ее вдаль. Играться.

Теперь у нас есть не только молчаливый пес, но и кошка, которая не умеет ловить мышей.

Оба бракованные. Но, в принципе, ребята неплохие. Кошка вежливая, собак веселый.

Потом у нас случилось несчастье. Барбос игрался с кошкой, как и всегда. И переигрался. Укусил ее за то место, которое у нее должно было быть мягким, а у моряков – в ракушках. И сломал ей хрупкую косточку. Одну из бедренных костей.

С Барбосом, сидевшим с виноватым видом, провели политпроцедуру. Масю отвезли в клинику. Там ей сделали рентген-снимок и вставили в поломанную кость специальную спицу. Нано технологии. Успехи медицины огромны, десяткам тысяч возвращено зрение, миллионам возращен слух (Жванецкий). Теперь у нас есть кошка, не умеющая ловить мышей, и вдобавок с поломанным задом. И лысая. М-да. Вид у нее…

А после этой операции я почти месяц заносил ей ее поломанную задницу. Приносил ей кушать-пить, смазывал антисептиком, менял ей картонные лангетки и делал перевязки. Чтобы она была здорова. Но она все равно, несмотря на усилия врачей и даже мои, ходит на трех лапах. Жена опасается, что на трех лапах выполнять свои обязанности по ловле крысомышек она не сможет.

Надо добавить, что мой тесть Сан Саныч сделал им домики с теплой обивкой. Два приятных домика. Как же, наши животные должны жить в отдельных квартирах.

Но они не знали намерений людей, и стали жить вдвоем в одном собачьем домике, второй же, кошкин, стоял без дела.

И вот тогда-то к нам пришел кот. Конечно, я бы на его месте тоже пришел сюда. Кормят всех подряд, хрен ли. Кот молодой и наглый. Он пытается съесть пищу, когда она еще у меня в руках, а не у него в миске. Даже если я его отталкиваю или, прости Господи, нежно отбрасываю ногой, он тут же снова лезет вперед, как маленький упорный БТР.

Я не могу наложить еду им в тарелки. Как только я положу первый ляп в одну из них, кот тут же там. И жрет, жрет со страшной силой. Последующие ляпы я могу накладывать только ему на голову, которая не может быть отодвинута ни при каких обстоятельствах… Когда я накладываю вторую миску, для Маси,– он тоже мордой там, и тоже жрет… У меня такое впечатление, что он когда-нибудь откусит мне руку.

Жена говорит, что это хорошо, что у него замечательные природные данные, и что он-то уж точно будет нам кого-нибудь ловить. Я думаю, что странно иметь такой большой набор животных только для того, чтобы поймать пару мышей в год. Ведь это могут сделать пара приятных на вид проволочных мышеловок, которые не требуют ухода и обильной пищи два раза в день.

Мало того, меня все это удручает еще потому, что мне приходится стоять и следить за тем, чтобы они ели каждый свое.

Да! Всем этим шерстяным нужно готовить кушать. Они же хотят есть каждый день, как это ни смешно. Жена варит им разные каши, и кашу мы мешаем со специальным, правильно подобранным кормом и прочими витаминками. Кастрюля с кашей занимает здоровенный кусок холодильника и это меня угнетает. Непонятно, кто и кому купил холодильник – мы себе или коты нам. Как-то много почтения уделяется этим гаврюшам.

Сейчас стукнули морозы. Вечером было -10, позже ночью - 15, а потом – до минус 22-х градусов. Жена посмотрела на меня жалостливыми глазами и я, почти не выражаясь, пошел посреди ночи приглашать наших кошкособак в гараж. Конечно, у них ведь домики с коврами, но без отопления. Если кошки пошли прыжками, то Барбоса я затащил с трудом. Он не понимал, что ему холодно, и не хотел идти в теплый гараж. Я предлагал обмен его свободы на кусок полукопченой колбасы, но он шел только до дверей гаража, дальше – ни в какую. Но я был упорнее его и тяжелее.

Короче, я его спас, против его же воли. А утром он выскочил на улицу, как пробка из бутылки. Бедняга, он еще не знал, что его ждет такой холод. Он и сейчас не знает, глупый, бегая там уже пятый день с веселым лицом.

Сан Саныч предложил еще повесить в гараже телевизор, чтобы животным было не скучно ночью.

Наших животных я зову «свиньями». Пойду покормить свиней, говорю я жене. А как их еще назвать? Бракованная кошка, не умеющая ловить мышей, вдобавок с поломанной ногой. Пес, который не гавкает, а если видит чужого человека, может зализать его до сердечного приступа. И только одна надежда и опора, но очень наглая какая-то опора – кот Мурзик. И кормишь их, кормишь, а толку нет. Год кормить их для того, чтобы они втроем поймали одну мышку. Неблагодарные свиньи.

Вчера услышал потрясающую речь Саныча. Он начал ее так:

– Я предлагаю способ обескашивания ваших свиней. – У меня вопросительно поднялись бровки, Саныч повернулся ко мне и пояснил: – Я имею в виду, как перестать готовить им кашу. – Жена осталась слушать, а я вышел ненадолго в прихожую. Когда же я вернулся, услышал самое главное: – И ты даешь каждому по голове утром и по голове вечером. И этого достаточно…

С одной стороны, мне несколько импонировало желание Саныча таким интересным образом отучить наших животных от каши, но с другой стороны, это было слишком. Как говорят поляки, «занАдто». Я не ожидал от него такого откровенно противоживотного выступления. Ничто животное было Санычу не чуждо раньше, он их почти любил. Но чтобы так! – Саныч посмотрел на меня и, поняв, что я не услышал всей его речи, пояснил:

– По КУРИНОЙ голове каждому утром и вечером. Стоят эти головы по шесть гривен за килограмм. Дешево и сердито. Но вы таким образом…

Я засмеялся, подошел к нему и обнял его. Добрый Саныч. А я уж плохое подумал.

лебедь обнял своего спасателя в парке Англии ,когда тот горел.